— Что ты ей обещал? — зацепилась за фразу Ли.
— Су, иди к себе в комнату, — горько вздохнул Пак.
— Он обещал отправить тебя в психушку, где тебе самое место! — завопила Джунха, метнув в девчонку попавшуюся под руки солонку.
С трудом отбив предмет, Сурин взбешённо бросилась к сопернице с кулаками. Джунха с воплями спряталась за спину Чанёля, но Ли успела схватить её за волосы и потянуть на себя. Упав к ногам Пака, они вцепились ногтями друг в друга, не чувствуя боли, только ненависть в чистом виде. Настолько слепую и огромную, что держать её в себе стало просто невозможно.
Сурин взвизгнула, когда Чанёль схватил её за шкирку и с трудом оторвал от шипящей и царапающейся Джунхи. Вытащив упирающуюся племянницу в гостиную, он бросил на неё короткий злой взгляд и захлопнул дверь на кухню перед самым носом.
Понимая, что её трясёт, Ли поспешно оделась и выскочила на улицу. Упав на колени, она сунула окровавленные руки в сугроб и, набрав полную пригоршню снега, прижала его к горящим щекам. В висках пульсировало, не желая успокаиваться, а в мозгу уже начинала укрепляться идея, ещё вчера казавшаяся безумной.
***
Рэй приехала минут через сорок, когда Сурин успела замёрзнуть, наворачивая круги возле фонарного столба в конце улицы. Самым смешным было то, что за это время дядя ей не позвонил и даже не вышел из дома, чтобы поискать. То ли был занят приведением Джунхи в чувства, то ли думал, что племянница дожидается его в своей комнате для очередного важного разговора, явно не способного закончиться для неё чем-то хорошим.
Увидев слепящие фары приближающегося автомобиля, Сурин отлепилась от стены и нырнула в тёплый салон иномарки. Рэй уже открыла рот, чтобы поздороваться, но взглянув на лицо Ли недоумённо присвистнула и достала из бардачка салфетки.
— Вытри, у тебя все щёки в крови.
Молча достав бумажный платок, девчонка промокнула не успевшие подсохнуть царапины и громко шмыгнула носом.
— Джунха?
— Ага.
Рэй понимающе кивнула, нервно стуча пальцами по рулю и глядя на рваные движения Сурин, ещё сильнее тревожившей раны.
— Тебе помочь?
— Не надо, — поспешно отказалась Ли. — Я ненавижу эту суку.
Женщина улыбнулась краешками губ и перевела взгляд на пустынную дорогу.
— Тебя отвезти куда-нибудь?
— Как ты хочешь от неё избавиться? — Сурин испытующе взглянула на собеседницу, в недоумении округлившую глаза.
— Ты уверена, что хочешь это знать?
— Говори уже.
Недолго подумав, Рэй потянулась за сумочкой и вытащила небольшой непрозрачный пузырёк.
— Здесь раствор кислоты. Концентрация небольшая — так, попугать больше. Ты можешь добавить её, например, в шампунь Джунхи или в гель для душа. Кислота вызовет сильное раздражение, могут даже появиться лёгкие ожоги…
— Прости, но ты дура?
Рэй недоумённо округлила глаза и задохнулась от возмущения.
— Серьёзно, ты дура, — констатировала Сурин. — Я думала, у тебя в голове какой-то суперплан, но ты меня разочаровала. Вот скажи, как я с помощью кислоты избавлюсь от Джунхи? Даже полный идиот поймёт, что это сделала я, и меня ещё быстрее упекут в приют или в психушку.
— Зато ты ей отомстишь! — попыталась настоять на своём Рэй.
— Ты тоже можешь отомстить. Подойди на работе и выплесни ей в рожу. Уж в этом тебе помощники не нужны.
Не слушая более лепет Рэй, Сурин вышла из салона и зашагала в сторону дома. Внутри бурлило раздражение на саму себя — она ведь действительно думала, что Рэй придумала гениальный план, а по сути та всего лишь пыталась отомстить Джунхе, не замарав при этом свои собственные руки. Неужели думала, что Сурин настолько тупая малолетка, что не сможет сложить два плюс два?
Нет, Ли не готова идти на подобное. Ещё час назад она была способна задушить Джунху собственными руками, а сейчас тот факт, что она могла бы вылить эту дрянь в шампунь соперницы и наблюдать за её мучениями, вызывал отторжение.
Нет, к чёрту всё. Она сама придумает, как избавиться от дуры Квон. А Рэй, если захочет, пусть сама плещется своей кислотой направо и налево.
Немного постояв во дворе, Сурин нехотя зашла в дом и собиралась уже пробраться на носочках к себе в комнату, но судя по шуму и хлопанью дверей успокаиваться до сих пор никто не собирался.
Заглянув в гостиную, девочка нахмурилась и продолжила оставаться в тени. Она видела, как мечущаяся Джунха скидывала в брошенный на полу чемодан свои вещи, а Чанёль спокойно курил, не помогая возлюбленной со сборами.
С трудом закрыв замок, Квон поставила чемодан рядом с парочкой уже собранных и отряхнула руки. Обвела комнату тоскливым взглядом и вновь всхлипнула, жалобно глядя на невозмутимого мужчину.
— Тебя отвезти или вызвать такси? — в перерывах между затяжками, спросил Чанёль.
— Ты хорошо подумал?
— Да, прости.
Джунха беззвучно расплакалась, отвернувшись к стене и явно не в силах совладать с собой. Сурин успела заметить наливающийся синяк на скуле и пару царапин на шее, и почему-то стало стыдно — некстати проснувшаяся совесть сжала ледяные пальцы на горле, и дышать стало сразу труднее.
— Чанёль, я люблю тебя. То, что случилось сегодня — просто срыв. Такое больше не повторится!
— Ничего не изменится — ни сегодня, ни завтра. Сурин неуправляемая, ты же видишь. В следующий раз меня может не оказаться рядом, и что тогда произойдёт? Так больше не может продолжаться, и тебе будет лучше уйти. Лучше для нас всех.
— Но, Чанёль, разве ты не видишь, что она тебя ревнует? На место меня придёт другая, третья, а Сурин всё так же будет ненавидеть каждую! Она не позволит тебе быть счастливым!
— Прости, но я не откажусь от неё. Я изначально был не прав, когда привёл тебя в дом. Это всё — моя вина.
Затушив окурок в переполненной пепельнице, мужчина решительно обошёл Джунху и подхватил набитые вещами чемоданы. Увидев застывшую в дверях Сурин, он спокойно подождал, пока та отойдёт в сторону, и вышел на улицу. Квон направилась следом и, поравнявшись с Ли, не сдержала болезненной ухмылки.
— Добилась своего, поздравляю. Надеюсь, ты счастлива? — горько поинтересовалась женщина.
— Надеюсь и ты будешь счастливой, — пожала плечами Сурин.
Она смотрела в окно, как Чанёль складывал вещи в багажник такси, а затем коротко обнял Джунху на прощание. Автомобиль уехал, а мужчина продолжал стоять в воротах и курить одну сигарету за другой.
Услышав приближающиеся шаги, он обернулся и устало опустил плечи. Сурин заботливо накинула на него прихваченное из дома пальто и крепко обняла, утыкаясь носом в пропахший табаком свитер.
Шёл снег, улица давно спала, погрузившись в темноту, а Сурин несчастно всхлипывала на груди дяди, чувствуя себя предательницей. Почему-то только сейчас пришло осознание, что Джунха в чём-то права — Ли безразлично, кто именно рядом с Чанёлем. Она инстинктивно будет ревновать его и ненавидеть всех, кто посмеет приблизиться. Нельзя ломать дядю своей любовью, нельзя лишать его будущего. Но до чего же хорошо и сладко осознавать, что сегодня он выбрал именно её.
— Извини, — подняв на мужчину заплаканные глаза, сдавленно прошептала Сурин.
— Всё в порядке. — Чанёль приласкал ладонью лысый затылок. — Джунха просила меня выбрать, а как я мог избавиться от тебя?
— Спасибо. — Ли нащупала крепкую ладонь и благодарно её поцеловала. — Если бы ты только знал, какую подлость я едва не совершила…
— Именно поэтому я и расстался с Джунхой. Начнём всё с начала. Да, ребёнок?
Сурин смотрела в тёмные блестящие глаза, тонула в их тёплой манящей глубине и хотела закричать, что никакой она не ребёнок. Что она может стать для него кем угодно — другом, возлюбленной, женой. Только не ребёнком.
Чанёль может делать с ней что хочет — Сурин готова на всё. Лишь бы быть рядом, чувствовать его тепло и ласку и понимать, что всё это принадлежит только ей и никому больше. Пусть целует, пусть прикасается, пусть дышит ей. Только не уходит никуда, не смотрит ни на кого.
— Я так люблю тебя, — обнимая мужчину за шею, прошептала она, веря, что в её словах искренности куда больше, чем в фальшивом признании Джунхи.