— О воронах? Они склевали запас ягод для выпечки на следующую распродажу? — улыбнулась. Клео не отреагировала.
— Они похитили Ханну. Теперь у них ещё одна наша подруга. Нам нужна помощь «единорогов».
Эмма вздрогнула.
— Я позову Миранду.
***
В Дасквуде не так много способных к битве «единорогов», поэтому Эмма была в числе тех, кто направлялся на настоящее задание. В первый раз. И ликование боролось в ней с пониманием ответственности и опасности мероприятия. Неизвестно, сколько там чокнутых «воронов», ну, а им нужно справиться впятером.
Шагая по подземному туннелю, она оглядывалась, примечая детали, — на случай, если придётся отступать. Рука на автомате скользила к кинжалу на поясе. Хорошо бы не пришлось пользоваться им.
Но в глубине души Эмма знала — придётся. Потому что им обязательно надо защитить горожан и выбраться самим. Потому что добро обязательно должно быть с кулаками.
У других девочек есть ещё дымовые шашки, у Эммы же — кинжал и небольшое зеркало. Она прижалась к стене, через зеркало заглядывая в зал, о котором все «единороги» знали благодаря самоотверженности одной из подруг. В зеркальной поверхности — три фигуры в лоснящихся чёрных балахонах. Двое с факелами, один готовит ритуал. И на полу ещё лежит кто-то.
Повезло. Должны справиться.
Она отошла на пару шагов, прошептала, включив гарнитуру:
— Начинаем на счёт три. Воронов в живых не оставлять.
***
Зал выглядел, будто в нём — или где-то совсем рядом — прогремел взрыв. Фонарный луч выхватывал из тьмы куски каменных статуй, обугленные обрывки ткани. Пахло дымом и кровью. В звенящей тишине одинокие шаги звучали громом. Скользя взглядом за световым пятном, он пытался обнаружить здесь хотя бы признаки жизни — тщетно. Ни одного шевеления, ни одного звука. Неужели опоздал настолько?
Несколько шагов вперёд, к предполагаемому центру. Поднял фонарь повыше — из отступившей тьмы показалась рука. Пришлось подойти ближе, чтобы осветить пространство получше, и прикрыть глаза, борясь с приступом тошноты. На месте преступления он работал впервые.
Их было трое. Три неподвижных тела. По виду двоих понятно с первого взгляда, что они мертвы, — с разодранным горлом люди не живут долго.
Стараясь — насколько возможно — обходить кровь, подошёл к третьему. Тут всё прозаичнее — нож в сердце тоже не оставлял сомнений, что существо в балахоне мертво.
— Какого чёрта тут было? — севшим голосом спросил он. Будто кто-то мог ответить.
И ответил. Из темноты донёсся едва различимый даже при отсутствии звуков стон, и он поспешил туда, забыв о телах. С ними пусть разбираются настоящие специалисты. Если здесь остался хотя бы один живой человек, его надо скорее вытащить из этого склепа.
Первым делом в свете фонаря он заметил длинные спутанные волосы. Бледное лицо. Веки чуть подрагивали — должна скоро проснуться. Ханна жива и ей, казалось, не успели навредить. Что же до последней участницы…
Он опустился на колени, чувствуя, как самообладание покидает его. Кровавый цветок на обнажённой груди, глубокий порез на плече — возможно, повреждены связки. Но жизнь ещё теплилась в ней — он успел. Первым делом надо остановить кровь…
***
Лес шумел над головой. В темноте видны лишь смутные очертания листьев. Где-то вдали слышны ночные птицы. Будто шорохи из иного мира. Действие обезболивающего заканчивалось — снова трудно дышать и на ноги не подняться. Но по крайней мере они выбрались из подземелья, тут их без проблем найдут. Оставалось только ждать, прикрыв глаза, стараясь не провалиться в сон.
Из полусонного оцепенения вырвал едва слышный хриплый голос.
— Я… жива?..
— Да. Теперь всё хорошо.
Она обхватила его руками и замерла.
Комментарий к Эпизод 4. Часть 2. О дасквудских подземельях
¹ имеется в виду Сэмюэль Беккет — французско-ирландский писатель, один из основоположников театра абсурда.
видео-бонус: https://youtu.be/BqgPGcDowvU
========== Эпизод 4. Часть 3. О последствиях ==========
— Умеешь плавать?
— Д-да…
— Супер! — Ханна задыхалась от долгого бега. В глазах застыл ужас. — Так быстрее.
Она подтолкнула Виолу — словно замороженную — к озеру и прыгнула сама. Глоток необычно холодной для летнего дня воды оживил, заставил грести, бороться. Казалось, вот-вот их догонят похожие на ворон чудовища, окружат, сделают то же, что с Дженнифер. Фантом опасности нависал, гнал вперёд. И только оказавшись на вечно влажном помосте на виду у рыбаков они позволили себе ощутить усталость.
Недетское приключение наконец закончилось.
Серый потолок дрожал в лучах тусклой желтоватой лампы. Анна моргнула — видение не исчезло. Тело тяжёлое, словно чужое. Странное место. Странные ощущения. За окном темнело. Капающий звук где-то рядом. На самом деле — везде. Мир качался, плыл, растворялся кругами озёрной глади.
Немного повернув голову, увидела прозрачные трубки. Игла в вене. Капельница?.. Не надо такого добра. Нащупав основание иглы, рванула с несвойственной силой. Почти не больно.
Пол холодил босые ноги и это ощущение — единственное, что поддерживало связь с вращающимся миром. Хлопок ладони по шкафу. Ноги подкашивались. В оконном стекле — слабое дрожащее отражение. Тень в бинтах и с синяками.
Какое из видений настоящее? Озеро или больница? Прошлое и настоящее, сон и реальность — смешанные кусочки разных пазлов.
Обхватила руками плечи, почти не чувствуя боли в правой. Кто она? Виола или Анна?
Шаг. Она больше не одна, но обернуться сил нет. Отнятые от плеч пальцы двоились.
— Анна? — голос женский. Незнакомый. Уверенный.
— На… вер… ное, — дребезжание знакомого, но чужого голоса. Попытки сделать глоток воздуха больше.
— Скрой в памяти всё, что было в подземельях. Воронов нет. Книги той девушки не будет. Мы исправим свою ошибку.
В голосе — то ли предупреждения, то ли угроза. Дасквудская тайна должна остаться скрытой от людей.
Когда она обернулась, в палате не было никого. Только на прикроватной тумбочке поблёскивал крошечный сувенир — белая фигурка единорога.
***
Понадобилось несколько часов, чтобы избавиться от капельницы уже с разрешения врача и, прихрамывая, подойти к окну, отчасти осознавая, что происходило. Ей повезло выжить и даже не сильно пострадать: несколько порезов на груди, рана плеча, как-то повлиявшая на подвижность руки, — она запуталась в медицинских терминах и сдалась после первой попытки разобраться с ещё одним диагнозом, — и отравление чем-то химическим. Всё не так плохо — пыталась убедить себя Анна. Не так. В момент, когда сумасшедший стоял над связанной ней с ножом, не было и мысли, что удастся просто выжить.
Выжила. И даже наконец-то соединила в себе Виолу и Анну. Прошлое принять непросто, но бежать от него больше некуда.
Голова гудела. Анна прислонилась лбом к стеклу. Воспоминания всё ещё обрывочны, а этой истории полно белых пятен. Мотивы преступлений казались абсурдными. Убивать за то, что человек когда-то солгал? Причём в такой ерунде, как дата заключения брака или тема книги? Немыслимо. Либо было что-то ещё, либо Лайнел и все эти его вороны — окончательно свихнувшиеся фанатики, для которых идея превыше логики.
Может, Ханне удалось узнать больше? Интересно, она пришла в себя? Пойти сейчас и проверить Анна не могла — наверняка в палате дежурил Томас или кто-нибудь из дасквудской компании. Может, даже все вместе. Что бы ни говорила Джесси, Анна всегда понимала, что лишняя в этой группе, а две недели разговоров в интернете — даже довольно приятных — не могли превратить их в друзей. Оказавшись там среди остальных ребят, она бы сразу почувствовала себя чужой.
Анна прошла к кровати, придерживаясь за все попадающиеся на пути предметы. Села — боль в ноге притупилась. Она впервые внимательно взглянула на тумбочку, почесала висок, в недоумении изучая вещи на ней. Фигурка единорога — напоминание и предупреждение, заявление о неразглашении секрета неофициальных битв дасквудских тайных обществ. Правда, возникал вопрос, как быть с ребятами, если они теперь тоже в курсе — а в этом Анна почти не сомневалась — истории с воронами, единорогами и сомнительной мифологией. Но откуда здесь взялся плюшевый котёнок, отдалённо напоминавший Шеда в молодые годы? Пока она приходила в себя, в палату заходил кто-то ещё? Анна потянулась за игрушкой, надеясь рассмотреть лучше и найти подсказку, — кто её оставил и зачем?