— А за дом не переживая, я все обследовал. Сруб в отличном состоянии, фундамент сделан хорошо, ничего переделывать не будем, стропила, крыша, все норм. Дом тебе в черновую через месяц сделаем, глядишь за лето финишную сделаешь, а там зимой потихоньку закончишь ремонт.
— Да хотелось бы к следующему лету с отделкой закончить.
— Сейчас утеплитель привезут, ДВЛ плиты и фанеру. Куда выгружать?
— Давай пока на участок, закроем от влаги пленкой, потом в дом перетащу, — бросает ему на ходу, а сам спешит к воротам, возле которых уже паркуется грузовичок.
Смешно. Но у участка ограждения стоят только у дороги, по бокам ничего нет. Так и получается, что ворота и забор только спереди, а дальше ходи, кто хочет.
Другой конец участка упирался в небольшой лес, за ним была речка. Сам садовый участок не был разграничен. Даже сам председатель садоводческого хозяйства говорил: Можешь себе ограждение по бокам сделать до леса и далее к реке, к своим шести соткам еще три добавишь и выход на речку.
Мать, когда еще жива была, не разрешила так делать, о соседях заботилась, те в лес по грибы ходили, да и выход на реку с их участка был самый удачный, там и мостки сделаны.
И вот теперь надо было что-то решать.
Но пока строился дом, о заборе вопрос и не поднимался.
Машина, пятясь, въехала на территорию его участка, и рабочие спора стали разгружать ее.
— Вы что изверги делаете? Вы зачем на мои грядки свой мусор скидываете, — вдруг раздался зычный голос из кустов. Из-за высокой сухой травы и небольших кустов вынырнула тетка в платке по самые глаза, в мохнатой безрукавке, скроенной из старой дубленки, на ней было балахонистое платье времен царицы Екатерины и галоши на ногах. Платок все время съезжал ей на глаза, и она поправляла его запястьем, так как руки ее были выпачканы в земле. Тетка явно в этот момент что-то садила.
— Э, уважаемая, — начал было оправдываться Никита. — Мы на своем участке разгружаемся.
— Глаза разуй, — тычет ему пальцем в землю соседка, опять поправляя платок. — Видишь борозда, это мой участок, а это твой.
— Да ты гонишь, твой участок там, — пытается отбить площадку для разгрузки Никита.
— Ты сам гонишь, — въедливая баба не дает спуску Никите, и пинает тюк с утеплителем.
— Стой, Никит, сейчас я план участка возьму, и мы разберемся, — примирительно говорит Кирилл и идет в сторону бани, где у него хранились все документы.
Но позади него уже разыгрывается скандал.
Мужики торопятся, так как машина нанята, там часики тикают, за каждую минуту простоя идет оплата. Искать другое место для разгрузки — это время, поэтому мужики пытаются выгрузить на чистый и ровный участок стройматериалы, но баба им не дает. В ход пошла лопата, хорошо, что не вилы.
Мужики матерятся, но вместо того, чтобы искать под разгрузку другое место, пытаются воевать с женщиной.
— Я тебе к такой-то матери твою лопату…
— Убери, уйди…
Шум такой, что с дальних участков уже подтягиваются соседи.
Ему не удается быстро найти план участка, как назло, запропастилась где-то бумажка. И Кирилл бросился обратно, прикидывая, куда перетащить груз, чтобы с теткой не скандалит, все ж соседи.
Но там уже началась горячая фаза войны. Тетка машет лопатой, пинает груз, орет.
— Я тут горох уже посадила…
— Да пошла ты на *уй со своим горохом, — орет на нее Никита.
— Я тебе сейчас пойду…
И тут подскакивает Кирилл, но тетка не видит из-за спины и разворачивается с лопатой наперевес.
И бах! Прямо по морде лопатой…
На миг становится темно, Кирилл краем сознания улавливает обрывки фраз.
…Скорую бы…сотрясение…хорошо хоть совковой, а не штыковой…
А через минуту появляется свет в конце тоннеля.
Он лежал на земле, не зная, сколько прошло времени, его сознание медленно возвращалось. Немного тошнило, болела голова. Но ничего сверх страшного не произошло.
— Простите меня, Христа ради, — плачет тетка, — я вас не заметила.
— Разнылась, дура, нечего было лопатами махать, — с хрипотцой говорит Никита. — Теперь будешь натурой отрабатывать.
— Ты сам сейчас натурой у меня отработаешь, — взъелась тетка. — Вот заставлю лопатой все грядки перекопать.
— Ты чо, дура, трактор закажи, — ворчит Никита.
Кирилл открыл глаза.
Над ним склонилась тень, он заметил только красивые прозрачные глаза цвета незабудок, в них тонет последний луч заходящего солнца. Россыпь маленьких рыжик точек на дне радужки похожа на веснушки, и только черные реснички вздрагивают, а затем прячут красивые глаза.