Худая женщина меланхолично отключила шланг и налила розовую бурду в бассейн.
— Привет, мамы и папы, — произнесла она, изящно возвышаясь над нами. — Меня зовут Джеки. Сегодня я буду ухаживать за вами. — Одинокий отец с восхищением посмотрел на ее загорелое лицо и грудь. — Теперь еще немного терпения, и мы начнем снимать детей, но не в бассейне. Хотя вода теплая, мы не хотим держать их дольше, чем требуется.
— Хочу весло, — сказала Рейвн.
— Всему свое время. Итак, все довольны? — весело спросила Джеки.
— Хочу в воду, — громко произнесла Рейвн.
Джеки дежурно улыбнулась и величаво вернулась к бассейну. Она извлекла несколько кукол в натуральную величину из сумки на молнии. Они будут плавать на своих спинах, разумеется, или лицом вниз (вряд ли веселый образ маленьких красавчиков здесь уместен), но как по волшебству куклы вынырнули в правильном положении, с пустыми глазницами, как в фильме ужасов, где кукольные игрушки оживают, когда часы бьют полночь, и со зловещим покачиванием спускаются вниз по лестнице.
— Я хочу эту куклу, — сказала Рейвн.
— Посмотри, дорогая, пингвин, — со вздохом произнесла ее мать.
— Я хочу ту куклу с большой головой.
— Она мокрая, дорогая, и намочит твое красивое платье.
Рейвн скривила губы. Ее мать пошарила в потайном бархатном кармане и извлекла упаковку конфет «Ролос». Рейвн порвала в клочья позолоченную фольгу и с силой бросила конфету на бетонный пол. На какое-то мгновение мне стало жаль женщину в тусклом бархатном платье, которая только и делала, что таскала своего ребенка с одних проб на другие и шила одежду из выкроек, взятых из книги рукоделия «Буттерик». Потом я поняла, что я не так уж сильно отличаюсь от нее, за исключением того, что тридцать лет назад ее попытка попробовать себя в вышивании крестиком, несомненно, была удачнее моей.
Джеки разложила шесть пар надутых резиновых штанишек на столе.
— Если вы сумеете быстро надеть их на себя, это спасет любого маленького зверька в бассейне, — сказала она.
— Не думаю, что мне это подойдет, — возразила я.
Она скорчила вежливую гримасу и повернулась к матери Рейвн.
— Мы увидим Рейвн в бассейне последней, одну в этом очаровательном розовом купальнике. Не могла бы ты сделать это для меня, Рейвн?
Рейвн выставила вперед пингвина и сунула в рот конфету. Она не собиралась жевать или проглатывать ее. Интересно, сколько она сможет запихнуть их в рот, прежде чем они начнут из нее вываливаться?
Бен оживленно вертелся, пока я просовывала его ноги в штанишки. В бассейне он осторожно приседал, поддерживаемый надувным сиденьем в форме утки. Он с пытливым видом хлестал по воде. Как только другие дети присоединились к нему, он стал дергать утку за голову. На удивление, он вел себя так, словно этот необычайно большой бассейн, заполненный незнакомыми детьми, был нашей ванной.
Каждый ребенок появлялся на мониторе по очереди, кроме Бена. Он сосредоточенно хмурился, поглаживая желтую пластмассовую утку, пока ответственная часть его детского головного мозга не напомнила ему, что он находится здесь не для того, чтобы наслаждаться в теплой воде, а чтобы работать. Бен посмотрел вверх широко открытыми смеющимися глазами, словно громоздкая кинокамера, медленно скользившая к нему по рельсам, была раздутым от молока соском, напоминавшим луковицу.
— О! — воскликнула златовласая женщина.
Лицо Бена заполнило монитор с желанием показать себя не в роли фотомодели «Маленьких красавчиков», а в качестве наставника: «Посмотрите, что вы можете сделать, если отнесетесь к этому разумно. Ну а если нет? Один маленький промах, и вот результат».
Бен удивленно смотрел в камеру. Одинокий отец сложил свою газету «Дейли Миррор». Молчание разорвали аплодисменты.
— Потрясающе, — сказала Джеки, вытаскивая Бена из воды и заворачивая в желтое с капюшоном полотенце. — Ты у нас явно маленькая звездочка.
Эта счастливая сцена так быстро промелькнула, что даже Джонатан был бы этим доволен. Сегодня вечером я ему все расскажу. Мы пообедаем, выпьем вина, и потом я ему скажу: «Джонатан, я была не совсем откровенна с тобой. Бен и я — мы были…» Поначалу у него будет сердитый вид, и он скажет, что в действительности его беспокоит обман, а не фотомодельный бизнес. Разве я не могла ему все рассказать? Неужели я действительно думала, что он разозлится из-за такой ерунды? Но он поймет, что я только хотела какого-то разнообразия, некоторой передышки от Бет и ее мучной кухни. Я с облегчением, оттого что все выложила начистоту, крепко обниму его. Мы ляжем в постель и повторим привычный ритуал… Это напоминало список, из которого вычеркивали выполненные дела:
Овощи на рынке
Покрышка автомобиля
Свадебные кольца
Секс.
И мы продолжим планировать свадьбу. Никаких излишеств, немного закуски и вина. Мы и в самом деле уже женаты. У нас, как у всех женатых, есть кухонный комбайн и сексуальная семейная жизнь. Мы могли бы быть вместе десятки лет. Что касается модельного бизнеса, то Джонатан разрешит Бену продолжать его, если мне это приятно. В следующий раз — есть уверенность, что так и будет, — он мог бы даже присоединиться к нам.
— Что же ты сделала? — скрипучим голосом произнесла Элайза.
— Бен снялся в рекламе, — повторила я дрожащим голосом, напоминавшим такси, которое тряхнуло при переезде через лежачего полицейского. — Маркус сказал, что он был настоящей звездой. Скоро он не будет вылезать из своей кроватки меньше чем за десять тысяч фунтов стерлингов.
Она громко засмеялась.
— Не думала, что ты пойдешь так далеко. Я всего лишь взяла Бена к себе на съемки, чтобы вызволить тебя из дома.
Я не ожидала такой реакции. Я полагала, что Элайза, презрительно относившаяся к матерям-домоседкам, будет рада, что у нас с Беном все складывается удачно, тем более с ее легкой руки.
— Это всего лишь одна небольшая рекламная съемка, которую, возможно, покажут в Японии, или что-то в этом роде, — с раздражением ответила я.
— Что? На государственном японском телеканале?
— Не знаю. Я забыла спросить.
Бен, пристегнутый ремнями к сиденью, спал, одурманенный искусственным малиновым ароматом. Теперь меня охватило волнение. А что, если занятие модельным бизнесом выйдет из-под контроля? Если Бен начнет вдруг требовать, чтобы к нему относились, как к звезде, откажется от моей простой еды? Вдруг ему захочется обзавестись своей студией. А потом потребует другую мать.
— Что думает об этом Джонатан? — спросила Элайза.
— Он не знает.
— Вот оно в чем дело. — Она торжественно фыркнула. — Ты знаешь, как он отреагирует. Сколько Бену за это платят?
— Не так много. На самом деле, я не знаю сколько. Я не спрашивала. Это не настолько важно.
— Ты должна была выяснить. Это похоже на эксплуатацию ребенка. Ты не подписывала что-то вроде контракта? — тараторила она.
Я открыла желтую коробку, лежавшую у меня на коленях: она была украшена розовыми завитками, и в ней находилась вся гамма продукции «Маленьких красавчиков». Подарок агентства. Рейвн отказалась залезть в бассейн. На ней был купальник, и все ее лицо было испачкано растаявшим шоколадом. Они не получили коробку с конфетами.