Спустя пару недель такого режима его усилия оказались замечены бабкой. Умываясь у колодца, Елисей растирался полотенцем, когда заметил ее удивленный взгляд. Быстро осмотрев себя, парень оглянулся через плечо и, сообразив, что Степанида рассматривает именно его, насторожился.
— Чего? — не понял парень, продолжая оглядывать себя.
— В плечах раздаваться начал, — покачала головой женщина. — Весь в отца. Тот тоже поначалу словно хвощ тощий был, а потом в одно лето так раздался, что я замучилась одежду перешивать. А все одно, кожа да кости. Никак не откормить тебя, — удрученно вздохнула она. — А чего ты там из кожи делать затеял? — неожиданно сменила она тему.
— Да под оружие разное сбрую. Чтоб всегда под рукой было, — туманно пояснил Елисей, натягивая рубаху, которая и вправду уже трещала в плечах по швам.
— Внучок, а ты с косой-то теперь управишься? Хоть недолго? — снова сменила бабка вектор своих интересов.
— Ну, должен, — удивленно протянул парень.
— Вот и славно. Завтра с утра в поле пойдем. Нужно пшеницы накосить, пока вся не осыпалась. Сеять мы точно не сможем. А хлебушек нужен, — пояснила она свое решение.
— Конечно, — решительно закивал парень.
Утром, прихватив косу-литовку, они все втроем вышли к озимому полю. Окинув его задумчивым взглядом, Елисей тоскливо вздохнул про себя и, поплевав на ладони, взялся за дело. Пройдя одну полосу по краю, он двинулся в обратную сторону, когда Степанида остановила его, с улыбкой заявив:
— Внучок, ты не забывай, что с тобой не девки молодые, а бабки, с которых уже песок сыплется. Разошелся. Дай бог с тем, что накосил, управиться. Да и не унести нам столько зараз. Передохни пока. А еще лучше с Парашиного двора тачку прикати. И мешки прихвати.
— Во-во, — тяжело разгибаясь, поддержала ее старушка. — Они там, на лавке у крыльца сложены. Ой, маменька, грехи мои тяжкие. Спина уж совсем не гнется, — пожаловалась она и, противореча собственному заявлению, тут же принялась ловко вязать снопы.
Пока Елисей ходил в деревню и катали тачку, женщины успели собрать все скошенное в снопы и со-скирдовать их рядом с дорогой.
— Укладывай, а мы увязывать станем, — скомандовала Степанида, кивая на ближайшую скирду.
Чтобы вывезти все собранное, пришлось сделать три ходки. Конечно, основная часть груза это будущая солома, но и зерна с этого захода оказалось немало. Обмолотить снопы оказалось легче всего. Колосья уже перестояли в поле, и созревшее зерно легко осыпалось при любом резком движении. Пользуясь возможностью, Елисей превратил работу в очередную тренировку. Например, молотьбу он превратил в работу с цепом, как с оружием. Бабки только охали и головами качали, когда увидели это безобразие.
Но Елисей продолжал делать свое дело, совмещая сразу два занятия. К концу обработки парень чувствовал себя так, словно это не он молотил, а его использовали вместо макивары. Дождавшись окончания, женщины быстро провеяли зерно и, рассыпав его по ларям, объявили окончание работ.
— Внучок, а чего это тут было-то? — поинтересовалась Степанида, лениво обмахивая лицо косынкой. — Я ж сказала молотить, а ты колотил. Да еще так, словно не снопы оббивал, а дрался с кем.
— Да я тут подумал, что такой штукой, — тут парень кивнул на цеп, стоявший у стены, — ежели как следует вдарить, то никакая шашка не поможет. Главное, попасть.
— Нашел новость, — отмахнулась Параша, рассмеявшись. — Так еще батюшка мой, царствие ему небесное, от горцев в поле отбивался, было дело. Один троих положил. Они с пиками да с саблями, а он с цепом. У толкового казака любая палка — оружие.
— Вот я так и подумал. Потому и решил попробовать, — тут же согласился Елисей и, чтобы сменить тему, спросил: — Может, вам водицы холодной принести?
— Посиди, внучок. Сейчас отдышимся, и все вместе к дому пойдем. Там и умоемся, и напьемся. Да и не нужно с жару ледяное пить. Только потом изойдешь.
— А чего ж тогда пить? — не понял парень.
— В жару чай горячий пить надо, — наставительно пояснила Параша. — Горцы завсегда так делают. А турки, те кофе пьют. Горячий, да шибко сладкий. И водой холодной его запивают.
«Ага. Значит, эти фишки тут хорошо известны, — отметил про себя парень. — И не только горцам и туркам, но и жителям предгорий. Хотя чему удивляться. Они тут веками бок о бок живут. Что называется, взаимная интеграция в действии».
Сразу после ужина Елисей завалился спать, чувствуя, как ноют натруженные за день мышцы. В подобном режиме они провели всю следующую неделю. Только спустя этот срок парень вдруг понял, что они втроем умудрились убрать целое поле. Зерно, ссыпанное в мешки и лари, растащили по амбарам и облегченно перевели дух. Им троим этого запаса хватит на пару лет регулярного использования. К удивлению Елисея, зерна было действительно много. Похоже, год оказался урожайным.