02:52:38
Неожиданно она достигла конца желоба и уперлась в крышку вентилятора. Оставалось меньше двенадцати секунд.
Люк не сдвигался с места.
Вначале она подумала, что он закрыт, что человек Корчова предал ее. Но тут она поняла, в чем проблема: петли были забиты жирной смесью пыли, волос и органического вещества с посадок водорослей, выращиваемых на гидропонике. Все, что путешествовало по воздушным каналам станции, прибивалось сюда медленными вихрями выдувных труб.
Теперь, когда она это увидела, стало понятно, что она сама могла открыть этот люк ударом ноги. Но то, что убивает, всегда выглядит очевидным. Очевидным и глупым. Люк не открывался годами. Может быть, десятками лет. Во всяком случае, никто не пытался открыть его со времени последней эпидемии плесени. И поскольку он не имел первостепенного значения для системы поддержки жизнедеятельности, то на него обращали мало внимания. Это была система, на ремонт которой запчасти присылали в последнюю очередь, если присылали вообще.
Человек Корчова выполнил все, что он обещал. Она слышала, как щелкнул замок, а вслед за ним, как пойманная муха, прожужжал гидравлический привод петель. Но одно дело набрать имя и номер на замке. И совершенно иное – открыть дверь. И Ли застряла в этой реальности.
Она просовывала свои пальцы и неистово пыталась выскрести ими грязную замазку. Она тяжело и громко дышала. Ее ногти скребли по металлу. Коэн предупреждал ее о необходимости соблюдения тишины, говорил о том, что на посадках рядом с вентиляторами могли быть люди. Но сейчас ей было не до этого. Вся Вселенная сузилась до простого и сильного желания: выйти отсюда живой.
Наконец Ли почувствовала, что люк немного поддается. Она извернулась в узкой трубе, чтобы упереться в нее руками и ногами, всем, чем только можно, лишь бы обрести точку опоры. Сначала она сильно надавила на люк плечом. Он не двинулся. Сильная боль пронзила плечо, холодным острым уколом отозвавшись в трицепсе. Она откатилась назад и попыталась толкнуть люк еще раз. Он немного пошевелился. Но недостаточно. Совсем недостаточно.
Ли услышала щелчок на глубине двадцати метров под собой, затем жужжание проводов, оживших, чтобы подать энергию турбинам, и сделала попытку упереться левой рукой, чтобы защитить раненое плечо, но для поворота не хватало ни места, ни времени. Она снова попыталась нажать, выставив вперед правое плечо. Холод лизнул правую руку от плеча до запястья, и кисть онемела… а люк – открылся. Она выскочила из него как раз в тот миг, когда открылся внешний воздушный клапан, и оказалась на стене над посадками водорослей.
Люк крышки вентилятора захлопнулся дополнительным давлением в одну атмосферу, как медвежий капкан, и она окунулась в прозрачный влажный воздух над растущими водорослями.
02:53:19
Ли забралась в укромное место между балками купола посадок и полными влаги полками с подносами, на которых выращивались водоросли. Она сидела на корточках, по ней струился пот. Она выжидала, чтобы внутренние устройства немного пришли в себя и мысли успокоились.
«Оценивай и приспосабливайся, – твердила она себе. – Принимай все как есть и действуй в соответствии с этим». Она отставала от графика. Их снабдили неточной информацией, в результате чего возникла угроза невыполнения задачи. Рука у Ли онемела, ослабла и была почти бесполезной. Но самая опасная часть маршрута пройдена. И единственное, что оставалось сейчас, – пройти этот маршрут до конца.
Ли осмотрела все залитое светом пространство под куполом впереди нее. Пусто. Сделала шаг вперед – и тут же поскользнулась на чем-то склизком и мокром. Восстановив равновесие, она посмотрела вниз и увидела, что из ее правой руки сочилась кровь. На пол уже натекла целая лужа.
В боевой обстановке штатные вирионы уже разложили бы кровь на составляющие, уничтожив любые генетические особенности и оставив только плазму универсального типа, которую полевые медики использовали для внутривенных инъекций. Но сейчас на полу была ее кровь. Много крови. Алые капли падали на плиты серебряного цвета, оставляя охранникам блестящий след, ведущий прямо к ней.
Ли расстегнула пневмокостюм, сняла рубашку из термической ткани и разорвала ее, морщась от громкого звука рвущейся материи. Рубашка порвалась легко, а материя была достаточно эластичной, чтобы сделать из нее повязку. Она перевязала руку и застегнула пневмокостюм, не забыв активировать забрало-отражатель, чтобы лицо не попало в видеокамеры. Остановив кровотечение, она оценила повреждения, нанесенные костюму. Костюм уже начал самовосстановление или, по крайней мере, пытался его произвести. Дыра оказалась такой большой, что Ли усомнилась в способности «умных» волокон восстановить герметичность. А если костюм не обеспечит герметичности в космосе, как она, черт возьми, доберется до «Скворца»?
Она покрутила головой, выбрасывая из своего сознания все, что не касалось сиюминутных проблем. Нужно добраться до лабораторного компьютера. И по пути не оставлять следы крови на полу. Она позаботится о пневмокостюме и обо всем остальном, когда в этом будет необходимость.
АЛЬБА: 28.10.48
03:12:09
Добраться до компьютера было нетрудно. Ли ожидала, что у нее возникнут проблемы с контролером ДНК в начале следующего коридора. Но, к ее удивлению, охранное поле исчезло почти моментально и не задержало ее. Ли вся дрожала от мрачного предчувствия. Неужели Нгуен знала больше, чем ей рассказала? А может, она передала туза под столом ради каких-то своих непонятных целей? Или здесь был замешан еще кто-то?
Ли проскользнула дальше по коридору, внимательно наблюдая за возможным появлением патрулей, осматривая лабиринт кабелей и проводов на потолке в поиске камер слежения. Пусто. Может ли совершенно секретная лаборатория быть такой слабозащищенной? Или это потому, что на Альбе и в штабе Космической пехоты уверены, что любой вор, осмелившийся проникнуть внутрь этой орбитальной крепости, никогда не выйдет отсюда живым и невредимым? Она считала двери, пока не дошла до той, которая отделяла главный компьютер лабораторного радиуса. «Ну, сейчас начнется», – подумала Ли, доставая сверток с набором отмычек из переднего кармана и открывая его на полу.