Она натолкнулась на могилу, которую искала, совершенно случайно. И как только она увидела ее, то поняла: о чем бы она ни думала, что бы ни говорила себе, она не была готова к этой встрече. В действительности она все еще никак не могла поверить, что ее отец давно уже умер.
Ну, а могила – вот она. Джил Перкинс. И даты под его именем. Он умер в тридцать шесть лет. Значит, старый, изношенный, покрытый шрамами отец, которого она помнила с детства, был моложе, чем она сейчас.
– Вам чем-нибудь помочь? – спросил у нее за спиной мужской голос.
Она обернулась, глубоко вздохнув.
Это был священник. Молодой. Спортивного вида. Не местный. С интересом в горящих глазах. У него было умное отзывчивое лицо молодого человека, доверявшего людям. Возможно, он закончил семинарию всего года два-три тому назад, здесь впервые встретился с нищетой и чувствовал себя как на передовой, борясь со злом. Ли хорошо знала таких. Они делали много полезного, но были временными на неродной планете Мир Компсона: прибывали на год, или два, или десять и в конце концов всегда отправлялись на космодром в Хелене и летели домой на скачковом корабле. Ли не могла осуждать их за это решение.
– Я… я просто гуляла, – ответила она. – Просто искала.
– Вы знали его?
– Что? Ах, да… Немного.
– Пятнадцать лет прошло, а его все навещают. Должно быть, он заслужил, что люди не забывают.
– В нем не было ничего особенного, – сказала Ли.
– Вам виднее, – улыбнулся священник.
Она взглянула на его честное лицо. Она не помнила его. И он не мог помнить ее или слышать о ней. Слава Богу, он был моложе ее. Почему бы и не попытаться?
– И кто же его посещает? – спросила Ли между прочим.
– Одна женщина… Ох, я не могу вспомнить, как ее зовут. Она перешла в другой приход до того, как я попал сюда. Блондинка, – улыбнулся он. – Настоящая ирландка. Высокая. С меня ростом.
Священник поднял свою правую руку, и Ли поняла, что он хотел сказать, до того, как он открыл рот.
– У нее не было части пальца.
– Потеряла его в Лондондерри, – тихо сказала Ли. Эти вырвавшиеся слова она произнесла с акцентом, от которого так старательно избавлялась последние десять лет. Ей даже показалось, что их произнес кто-то другой. Кто-то, чье лицо она должна была помнить.
– На самом деле? Она из ИРА? Вот это да, – покачал головой священник. – Упрямые ребята. Подумать только, что было бы, если бы ООН сдалась и позволила им остаться там.
– Да, действительно.
Ли снова взглянула на надгробие. Начало моросить. Капли дождя покрыли пятнами пластиковую поверхность таблички, расплывшись по ней чернильными подтеками. Ее зазнобило, и она подняла воротник.
– Я могу передать ей ваше имя, – сказал священник. – Если вы хотите поговорить с ней.
Ли затаила дыхание, ее сердце стучало.
– Нет. Я не знаю. Не надо. – Она сглотнула. – Я сомневаюсь, что она даже вспомнит меня. И какой прок ворошить старые воспоминания? Иногда людям стоит просто плыть по течению.
Маккуин встретил Ли у выхода после прилета челнока. Он выглядел бледным и расстроенным.
– Боже, – сказала она, увидев его лицо. – Что случилось?
– Гоулд. Она пропала.
– Когда?
– Два-три часа тому назад.
Ли прошла мимо него и направилась в сторону штаба.
– Три часа – это еще не конец света, Маккуин. Она не могла далеко уйти.
– Может быть, и больше трех… Она обернулась.
– Как дольше? – спросила она медленно и отчетливо.
– Извините, – жалобно сказал Маккуин. – Я… она отправилась спать вчера вечером, а утром, хотя и не пошла на работу, пользовалась электричеством, водой, воздухом. Она входила в сеть. Мы следили за тем, с кем она связывалась. Никто не заметил, чтобы к ней кто-нибудь приходил. И я никогда не догадался бы, пока сам не увидел, что на самом деле она ни с кем не соединялась. А она ни с кем и не соединялась. Они просто использовали ее домашнюю систему, чтобы мы поверили, что она была дома.
Точно так же Ли использовала систему Шарифи, чтобы связаться с офисом Гоулд. Это совпадение? Шутка? И если нет, то тогда что, черт возьми, эта Гоулд задумала?
– Маккуин, почему ты не позвонил мне сразу же, как обнаружил, что она пропала?
– Я звонил, я пытался. Вы… Вы были вне доступа.
Конечно. Она была в старом городе, в Шэнтитауне.
Она предалась воспоминаниям, оставив неопытного мальчишку отвечать за все, когда расследование разваливалось. И вот вам, пожалуйста, результат.
– Может быть, вам войти в поток и попытаться найти ее? – сказал Маккуин, – Я… Я такой медлительный. Может, вам что-нибудь удастся. Вот поэтому я и пришел встретить вас.
– Хорошо, – сказала Ли. – Но только не здесь. Не на людях.
Когда они добрались до штаба, дежурный офицер ждал ее, желая доложить ей о чем-то. Она прошла мимо, не обратив на него внимания, жестом приказав Маккуину зайти в ее кабинет.
– Хорошо, – сказала она ему, усаживаясь за стол, который она хотела бы и дальше называть столом Войта, потому что не собиралась задерживаться здесь надолго. – О каких временных рамках мы говорим? Когда фактически ее видели в последний раз?
– Вчера вечером, в двенадцать часов по времени Кольца.
– Боже, – сказала Ли, но, взглянув на огорченное лицо Маккуина, не стала продолжать.
Это была понятная ошибка, хотя и серьезная. Но сейчас не следовало заниматься взаимными обвинениями, а нужно было исправлять ее, пока возможно.
Ли закрыла глаза на короткий миг, пока погружалась в поток, а открыв их, увидела, как стали расплываться черты Маккуина за потокопространственной пеленой.
– Ты проверил, не платила ли она кредитным чипом и все такое?
– Да. Никаких следов.
Она проверила сама, просмотрев банковские проводки, счета за пищу, воду и воздух и дебит потокопространства – следы, которые не мог не оставлять каждый житель Кольца ежеминутно на протяжении всей своей сознательной жизни.
– Непонятно, – произнесла она. – Не может такого быть, чтобы не было следов. Если, конечно, она не умерла.
– Умерла или пользуется наличными.