Жаннет встала, стряхнула пепел в раковину и стала расхаживать по комнате, погрузившись в свои мысли. Через некоторое время она остановилась перед Вебером и, посмотрев на него, без всякого перехода сказала:
— Я хотела отвезти вас к доктору Вооку, Надеюсь, вы не забыли в этой суете о приглашении? — Жаннет поправила перекрутившийся галстук Вебера, затем подняла на него смущенный взгляд: — Воок тоже относится к компании игроков в скат.
Вебер отрицательно помотал головой, а в уголках его губ заиграла лукавая улыбка:
— Ваш Воок не вписывается в мою концепцию. Как я уже говорил, я ищу человека, который родом не из этого города, а Воок, насколько я понял, уроженец данной местности.
— Их фирма передается из поколения в поколение.
— И Воока, конечно, знают здесь с самого детства?
— Разумеется.
— Вот так. Поэтому не беспокойтесь… о вашем муже.
— А я и не беспокоюсь, господин Вебер. Я знаю его! В конце-то концов, мы можем уже идти?
— Да. — Вебер вытащил ключик с биркой и, покрутив его на пальцах, добавил: — Но прежде мне надо заскочить на вокзал. Вы не проводите меня?
Лимузин остановился на привокзальной площади.
— Вот мы и приехали! — сообщила Жаннет.
Выйдя из машины, они молча направились к вокзалу. В зале ожидания Вебер направился к камере хранения. Ячейка под номером восемнадцать находилась во втором ряду снизу.
Вставляя ключ в прорезь замка, детектив весь напрягся.
Он медленно начал поворачивать ключ. Наконец дверца с легким щелчком отворилась. Вебер заглянул вглубь ячейки и заметил там потертую папку. Вынув ее, он выпрямился и посмотрел в ту сторону, где была Жаннет.
Сидя на скамье рядом с закрытым газетным киоском, она настороженно наблюдала за ним. Он торжествующе помахал папкой и открыл ее. На дне папки лежало несколько круглых алюминиевых кассет.
В первый момент он едва осознал, что подошел к концу своих поисков. В одной из этих кассет был запечатлен Флюгер.
Теперь оставалось только проявить негативы и сравнить фотографию Флюгера с некоторыми уважаемыми горожанами Рендсхагена.
Вебер скрылся в помещении почты. На его счастье, одно окошечко было открыто. Он купил конверт, засунул в него кассеты, наклеил соответствующие марки оплаты, надписал адрес и направился к выходу.
— Вы нашли негативы? — спросила Жаннет, столкнувшись с ним в дверях.
— Да! — ответил Вебер и разразился беззаботным смехом. Затем, подхватив Жаннет под руку, промолвил: — Пойдемте!
При входе в вокзал он заприметил ящичек для пересылки почты. Преимущество его перед другими почтовыми ящиками заключалось в том, что почта из него изымалась незадолго до отхода поезда. Около этого почтового ящика он и остановился.
— Приоткройте, Жаннет… — игриво попросил Вебер. — Крышку почтового ящика, разумеется!
Детектив сунул в щель конверт, и они услышали глухой стук о дно ящика.
— А вам не хочется поздравить меня, Жаннет? — спросил Вебер.
— С чем?
— С успехом! Ведь я почти добрался до преступника!
Глава шестая
Доктор Ландгут нервничал целый день и лишь после обеда, когда владелец отеля сообщил ему по телефону, что его горничная выехала в Бад Пирмонт, к нему вернулось обычное чувство уверенности, хотя он не был до конца убежден, видела ли его молодая девушка вчера вечером в коридоре гостиницы.
Ландгут стоял перед плотно прикрытой лакированной дверью, за которой уединился с гостями продавец антиквариата Воок.
— Весь в мыслях! — неожиданно услышал он за своей спиной.
Ландгут обернулся и, увидев гамбургского адвоката Фреезе, заставил себя улыбнуться:
— Нет, не в мыслях, мой дорогой, немного переработал и немного устал.
— А домик, как игрушка! — восхищенно заметил адвокат.
— Эта вилла — родовое наследство, — пояснил Ландгут, — но, вернувшись года три назад из-за границы, Воок всю ее переделал. Поговаривают, что он вложил в нее немало средств.
Ландгут указал на лакированную дверь, перед которой они стояли:
— Он ведет переговоры.
— С господином из Киля?
— Вам это известно?
Фреезе усмехнулся:
— Послушайте, это давно уже не секрет!
Ландгут взял адвоката под руку и потянул за собой.
— А нужно ли министерское кресло такому человеку, как Воок? — спросил Фреезе.
Ландгут, недовольный тем, что Фреезе задал вопрос очень громко, вполголоса ответил:
— Нужно или нет, но Воок имеет заслуги перед партией.