После зимы я обнаружил, что стало тяжело застегивать брюки. Толстеть дальше не хотелось, и я пришел к страйкболистам. Первое время знакомые, заметив на руках ссадины и кровоподтеки от попаданий пластиковых шариков, крутили пальцем у виска, но потом привыкли. Беготня на свежем воздухе помогала снять скопившийся за неделю напряг, а обсуждение игровых моментов после — вообще отдельная песня. Зрение у меня далеко не стопроцентное, все время быстро бегать по жаре чревато разными последствиями — все-таки мне уже далеко не двадцать лет, и даже не тридцать. Поэтому приобрел спринговую винтовку, достал аутентичный прицел ПСО и стал «снайпером». Ну, в страйкболе снайпер — это тот, кто редко бегает и мало стреляет, короче говоря. Шарики летят чуть дальше, чем у остальных приводов, всего метров на пятьдесят (а что вы хотели — это же не огнестрел), и приходится долго ковыряться с доводкой винтовки, чтобы получить хоть какое-то преимущество по дальности и точности перед остальными игроками.
Потом... потом пришла пора покидать городок, за двадцать лет ставший таким привычным. И все повернулось так, что вместо города, в котором государство выдало квартиру военному пенсионеру, я очутился на Новой Земле.
30.07.2006 года, вечер. На неизвестно каком километре от Московской кольцевой.
Во время переезда выпала возможность повидать знакомых по радиоклубу в Москве. Познакомились сначала «заочно» - по эфиру и интернету, потом иногда виделись уже «в реале» - когда я ездил в отпуск через Москву (а вот такая странная у нас там география — ближайший российский аэропорт - «Домодедово», всего каких-то 3 часа самолетом, причем стоимость билета существенно превышает стоимость перелета из Москвы в Париж и обратно). Встретились на вокзале, потом поехали на квартиру, которую снимал где-то в паре часов езды работающий в столице коротковолновик.
Дело в том, что в радиолюбительском клубе у нас состоят те, кто часто работают в эфире малой мощностью. При этом весь шик как раз в том, чтобы корреспонденты работали с двух сторон одновременно несколькими Ваттами излучаемой мощности, и на сравнительно простые антенны. Да, не раз слышал от продвинутых радиолюбителей фразу «Жизнь слишком коротка для QRР», но увлечению своему не изменял. С чем можно сравнить азарт, когда слышишь в наушниках позывные корреспондента, забросившего свою антенну на дерево, а у тебя при этом рабочее место — трансивер размером с пару сигаретных пачек и антенна - кусок провода, брошенный с балкона на стоящий рядом столб? При этом расстояние до одноклубника — пара тысяч километров, а радиостанция питается от аккумулятора, который можно положить в карман... Кто таких связей не проводил — меня вряд ли поймет.
Чуть позже на встречу подтянулись еще двое коротковолновиков из нашего клуба. Пить — как это ни странно, водку не пили, обошлись чаем, просто разговаривали, радовались встрече, сфотографировались на память. Им нужно было еще добираться домой на личном транспорте, ведь завтра снова на работу. Ну а мне — оставалось несколько часов до пункта назначения.
Трясясь в автобусе по дороге к ближайшей остановке электрички после долгих посиделок, я слегка задремал, приобняв рюкзак. Одна часть жизни закончилась, начиналась другая. Какой она будет, загадывать даже не пробовал, ведь жизнь - она такая штука, что планы редко совпадают с последующими событиями.
Под дном автобуса что-то оглушительно хлопнуло, потом заскрежетало. Двигатель заглох... Ну вот, такая она — наша реальность. Что, теперь придется идти до ближайшей остановки и добираться дальше другим транспортом? Елы-палы, опоздаю на вечернюю электричку — придется на вокзале до утра сидеть. В салоне, кроме меня, была еще пара человек, но они уже почти приехали — не особо огорчась и переговариваясь на ходу, прошли через салон на выход, пересекли дорогу и направились в сторону ближайших многоэтажных домов. Водитель, негромко матерясь, заглядывал под автобус, но уже было точно ясно — самостоятельно этот транспорт сможет передвигаться только после основательного ремонта.
- Сколько до ближайшей остановки? - спросил я у водителя.
- Да минут за пять дойдешь, иди вдоль этого бетонного забора, там еще дорога направо будет, но ты не сворачивай, иди прямо. Там остановку и увидишь. - Тут водителю наконец ответил по мобильному диспетчер, и они начали оживленный разговор о том, чем и когда автобус поволокут в автопарк.
Повесив рюкзак на спину, я двинулся вдоль казавшегося бесконечным серого забора. Лампы на столбах вдоль дороги горели не все, поэтому пришлось достать из мелкого кармана рюкзака небольшой фонарик - очень надежный «Конвой» и подсвечивать себе под ноги. Тротуара тоже как такового не было, в промзонах их у нас не делают.
Я поравнялся с изрядно перекошенными, просевшими до земли воротами. Ясное дело, что их не открывали уже несколько лет, но сверху и снизу «для верности» к створкам были грубо приварены массивные металлические поперечины. В середине створок сохранились приваренные к полотну створок пятиконечные звезды непонятного в сумерках цвета. Справа от ворот был облезлый домик с заложенными красным кирпичом окном и дверным проемом. Все понятно: когда-то за этим забором была расположена воинская часть, потом ее «сократили» и передали ее строения под склады и другие остро необходимые коммерсантам нужды. А эти ворота — бывшее запасное КПП на случай срочного вывода техники.
Впереди, на поперечной дороге, проехали несколько фур, за ними сразу — несколько внедорожников разных марок. Странно как-то... что могут делать в одной колонне большегрузы и внедорожники? На охрану не похоже, не ездят они колонны сопровождать с барахлом в багажниках на крыше. Или я просто об этом не знаю ? Нет, нужно поскорее дойти до остановки, и на вокзал — много чего может происходить на окраинах Москвы, чему не хочется быть свидетелем. Может, срабатывает этакий стереотип — боязнь оказаться «не в том месте и не в то время»? Меньше нужно боевиков смотреть, елы-палы, подумал я, но шаг ускорил. Рюкзак весил не очень много — все тяжелое и/или объемное барахло ехало на ПМЖ коробками в контейнере. А с собой — взял самое необходимое, или по крайней мере то, что я таковым считаю. Расчетное время в пути - один-два дня, не выходя за пределы автобусных маршрутов, поэтому тащить с собой вещи и еду на пределе человеческих возможностей смысла не было. И вообще, меня в соседнем городе родня ждет уже несколько месяцев, некогда мне ваши загадки разгадывать...
За бетонной оградой что-то периодически взрыкивало двигателями, громыхало железом, скрипело на поворотах — несмотря на вечернее время, работали какие-то краны, что ли: время от времени раздавались чуть слышные звуки сирены, мелькали разноцветные отблески... Внутри периметра на столбах тоже не хватало работающих ламп, поэтому машины пользовались светом своих фар. Иногда свет фар отражался от других машин, освещая видимую за краем забора кирпичную стену довольно большого ангара.
«Над страной дураков опустилась ночь, и на поле чудес закипела работа» - почему-то вспомнился армейский афоризм. Ну, почему же сразу «дураков»? Если работают, значит, им за это дело платят, возразил я сам себе.
Под ноги попалось несколько небольших кусков раскрошенного бетона, хорошо хоть, без торчащей арматуры, и разбитых вдрызг кирпичей. Боковым зрением в свете фонарика я уловил — что-то изменилось. А, точно: несколько бетонных плит в заборе были гораздо светлее предыдущих и последующих. Внизу, под плитами, валялись куски застывшего раствора, как будто кто-то не очень давно торопливо замазывал щели после установки новых плит взамен упавших старых.
Рев двигателей за оградой поутих, теперь работали только один или два. Видимо, остальных загнали на стоянку, чтобы не мешали. В вечерней тишине стало хорошо слышно , как кто-то командует: «Давай, загоняй на эстакаду!». Зарычал на перегазовке мощный дизель, забрякало железо, и секунд через тридцать все затихло.