Я с трудом сглотнул, представив себе эту безрадостную картинку: я и наемник перед Севиалом за одно мгновение до того, как нас обоих умертвят самым жутким способом.
Слова, которые я как раз собирался произнести, вдруг напрочь вылетели из головы и ловить мне их пришлось как минимум минуты три.
– У меня пока цель одна, – наконец сказал я каким-то чужим, скрипучим голосом, – а именно, спасти привратников. И ради них я готов пойти на многое, включая убийства, как бы мне это не претило. Севиал определил мою судьбу – хорошо, я буду ей следовать, но покорности он от меня не дождется, как и неукоснительного выполнения всех его замыслов. Но и вызывать излишние подозрения чересчур бурной самодеятельностью я тоже не собираюсь. Хочется лорду избавиться от Веланда, что ж, у меня желания схожие, и потому я постараюсь сделать все возможное, чтобы неудержимая месть одного убила обоих.
– А уверен, что располагаешь достаточной Силой для этого? – сдержанно поинтересовался Цирон. – И что касается твердости… Извини, конечно, но как бы ты не изменился, а скалой вроде Хенигаса с его холодным расчетом и непреклонностью тебе все равно не стать. И в итоге, несмотря на все свои планы, ты подставишь не только себя, но и меня. А жить я, Арлин, хочу, и желательно не хуже, чем до сегодняшнего момента. Иначе выгоды мне от нашего перемирия просто не видать.
– Цирон, ну что ты все о выгоде, как прожженый торгаш на ближайшем базаре, – поморщился я. – Нет чтоб подумать о высоком. Например, о своей мечте.
– Мою мечту убили очень давно, маг, – и наемник как бы невзначай отвернулся. Но я, достаточно поднаторевший в разгадывании таких вот незаметных движений, поймал выражение застарелой боли в его глазах. Она вырвалась всего на миг из темных глубин и так же быстро опустилась на дно, вновь прикрываясь хорошо знакомой мне коркой ледяной непроницаемости. И голос Цирона, чуть дрогнувший при слове "мечта", обрел прежнюю твердость, когда он бесстрастно продолжил: – Вот тогда-то Севиал и подобрал меня, как безродного пса и сделал тем, кем я, наверное, и помру.
– Ну у нас две крайности… – невесело покачал я головой и тихо вздохнул. – Давай лучше поговорим о моих возможностях, а они нынче, если ты понял, совсем не те, что раньше. Так что если ты просто не станешь вставлять мне палки в колеса, что-нибудь у меня да выйдет.
– Как многозначительно ты это сказал, – издевательски отозвался он, – "что-нибудь". Лично я предпочитаю знать точно, надеешься ты на "абы" да "кабы", как это вечно бывает у вас, магов, или действительно обладаешь способностями, достаточными для воплощения своего собственного плана в жизнь.
– Обладаю, – коротко ответил я.
Цирон прищурился.
– Врешь – не врешь, – словно бы про себя проговорил он, разглядывая замысловатый узор на ковре под ногами. И вдруг резко вскинул голову, уставившись мне прямо в глаза, словно пытаясь пронзить насквозь. И от его взгляда, похожего на заиндевевшую сталь, я невольно поежился.
Странная полуулыбка, блуждающая по губам наемника, сохранению спокойствия тоже не способствовала, хотя и угрозы в себе не несла, в этом я мог поклясться.
– Ну хорошо, считай, что я тебе поверил, – наконец неторопливо, будто делая мне величайшее в мире одолжение, проговорил Цирон, – но учти – подведешь и я извернусь, но подставлю тебя так, что из когтей Севиала уже не вырвешься. – И он протянул мне руку.
– Взаимно, Цирон, – беззлобно усмехнулся я, скрепляя наше перемирие крепким рукопожатием.
– Ну вот и чудненько, – подытожил он и неожиданно широко зевнул. – А раз так, пойду-ка я теперь вздремну. Пока еще есть такая возможность. Чувствую, согласившись действовать с тобой заодно, скоро я вообще не буду смыкать глаз, а, маг, разве не так?
– Так, так, – согласился я. – Только как уходить собираешься? Учти, если через дверь, тебя может увидеть Ирнин и тогда лишних вопросов не избежать. тебя может увидеть действуя с тобой заодно у магов, или обладаешь достаточными
– Уйду я, как и пришел, очень незаметно, – пренебрежительно отозвался наемник и запустив руку в карман, зажал что-то в кулаке.
Я наблюдал за ним с отстраненным интересом, как за чем-то давно и насквозь знакомым и чувствовал, как губы кривит легкая полуулыбка. Напряжение схлынуло, и на смену ему вновь пришла жуткая усталость. По правде говоря, я был рад, что наша малоприятная беседа подошла к концу, и теперь с плохо скрываемым нетерпением ждал, когда же Цирон наконец уберется из моей комнаты. Я был разбит, впереди маячила безнадежность, но показывать наемнику собственную слабость опасно. Да, можно выть, если сильно хочется, но только наедине с самим собой.
Я не обманывался понапрасну. Это Цирон не понимал, зато знал я, что несмотря на все мои только что высказанные уверения, даже завтрашний день оставался покрытым непроницаемым мраком, не говоря уж о том моменте, когда Севиал и Веланд столкнутся лицом к лицу. Возможно, это произойдет благодаря мне, а возможно, и нет. Вот и сейчас я не хотел признаваться в том, что подобная неопределенность пугает меня все сильней, подавляя волю и туманя сознание. И мне следовало радоваться, что пока никто, кроме меня самого, об этом не догадывается, потому что как только это случится – меня раздавят.
Я сам не заметил, как в упор уставился на Цирона, явно заставляя его нервничать. На самом деле мой взгляд был устремлен куда-то сквозь него, в пространство, словно надеясь там отыскать поддержку. Вот только он об этом не догадывался, а потому сердито сверкнул на меня глазами.