Еще издали я увидел Веланда, из-за своего высокого роста возвышающегося над остальными. А секундой позже и он заметил меня. С абсолютным безразличием на лице я приблизился к Старшему, старательно отводя глаза от маячившего за его плечом Хенигаса с его оравой головорезов. Почтительно, следуя пресловутым правилам, преклонил перед ним колено и тут же ощутил, как заныл шрам на запястье, чуя близость Силы, что впечатала клеймо в мою кожу.
– Мой ученик, – слащаво разулыбался Веланд, протягивая мне руку, – я рад был услышать, что ты в столь короткие сроки справился с возложенными на тебя обязанностями. Очень вовремя, стоит отметить, потому как я приготовил для тебя особое задание.
– Что я должен сделать? – поднявшись, я посмотрел ему прямо в глаза, без особого труда проникая за завесу мнимой доброжелательности, хотя Старший был очень хорошим актером.
Просто это я давно перестал быть одурманенным чарами слепцом.
– У Единых есть один очень старый враг, – вкрадчиво начал Веланд. – и это тот случай, когда действуя напролом, трудно чего-либо добиться. Ты не обычный маг, у тебя есть Сила, способная подвести тебя очень близко к нему. Настолько, чтобы убить.
– Как его имя? – стараясь выглядеть бесстрастным, спросил я, хотя уже знал ответ.
– Севиал.
"Надо же, – отстраненно подумал я, – у старых врагов даже мысли сходятся. И человека они выбирают одного и того же, словно других кандидатур и нет вовсе. Только Севиал тебя опередил. Я уже здесь, среди вас, а вот ты, моя мишень, припоздал".
– Лорд Севиал, – тихо повторил я и вдруг, закинув голову, сардонически расхохотался.
Но прежде, чем мой смех замолк в воздухе, я закружился в вихре смерти. Знания, дарованные мне Севиалом, обрели свободу. И не только… Они обрели такую Силу, какую не должны были бы иметь.
Я позвал, и дверь в мир Отверженных распахнулась прямо в центре площади. Тоэла и Мирам, две гибкие молнии с клинками в руках метнулись к Веланду и прежде, чем он осознал, что происходит, приставили лезвия к его горлу.
– И магия бывает беззащитна, – вспомнил я слова одной из воительниц, – правда, учитель?
Паника тихо окутала сердце Единых, серой вуалью опустилась на лица магов, превращая их в застывшие маски. Это был конец, остановить который мог лишь я сам, но беда заключалась в том, что я-то как раз этого и не желал.
Хенигас, внезапно утративший привычную невозмутимость, с плохо скрываемым напряжением в глазах следил за разворачивающимся перед ним действом. Он, столько лет служивший Единым магам, успел вдоволь насмотреться на их жестокость, когда кровь жертвы лишь пьянит, вызывая ни с чем не сравнимое наслаждение. Но сейчас было другое и это тревожило его. Того Арлина, которого он когда-то узнал, больше не существовало. Сейчас перед ним стоял чужак, истинный одиночка, последний из тех, кого долгие годы планомерно уничтожал его хозяин его же собственными руками. И это поняли все, кроме, пожалуй, самого Веланда, который как слепой, смотрел на не так давно обретенного ученика.
Печать Смерти скорбной звездой взмыла в воздух и жадно всосала в себя Силу Арлина. Одиночка с отрешенным лицом взирал на свое творение.
– Любой, кто сейчас попытается помешать мне, умрет, – бесцветным голосом произнес я. – Если не верите мне, спросите у своего Старшего.
Веланд обвел их мутным взглядом. Это было единственное, что он мог сделать, не повредив себе. Мечи Тоэлы и Мирам должны были вот-вот прорезать тонкую кожу. А знание, которое он так никому и не доверил, висело в воздухе, готовое в любой момент опустошить крепость, его гордость и Силу, разорвав с таким трудом сплоченное кольцо магов. Нужен был только последний приказ и все закончится всего через пару минут.
Плащ повелителя трона Безмолвия бесшумно соткался за моей спиной, широкими складками опустившись на мозаичную площадь. Тепло окутало плечи и только сейчас я осознал, что дрожу всем телом, сдерживая бешеную тягу Печати к крови. И оттого она каким-то немыслимым образом передается и мне, заставляя сердце биться слишком часто и стискивать челюсти, заталкивая внезапно пробудившегося во мне голодного зверя обратно в его темную нору.
– Отверженный…- хрипло то ли простонал, то ли провыл Веланд, глядя на меня узкими щелками, полыхающими жгучей ненавистью. – Как тебе удалось?
Я улыбнулся, если можно назвать улыбкой то, во что сложились мои словно застывшие губы.
– Очень просто, Старший. От меня даже ничего не потребовалось, все свершилось как-то очень незаметно, помимо моей воли. Так что себя благодари, Шеррая и Севиала. Ну а окончательно меня добили привратники, те самые, что смогли улизнуть из твоих рук. Они провели небольшой такой суд Отречения, низвергнувший меня в пропасть, прямиком в зал Безмолвия. Так что радуйся, как видишь в итоге от меня отказались все: Шеррай, хранители, ты, вынужденный назвать меня Единым, но никогда не признающий таковым на самом деле. Все, называвшие меня своим учеником. Только один Сеедир и не предал, но он мертв, а значит, не может ничего изменить.
Странно, но в моем голосе не было горечи, он звучал ровно и безжизненно, словно сердце вдруг умерло, а все вокруг стало абсолютно безразличным. Включая даже собственную жизнь. Время для меня будто остановилось, и потому непонятное смятение среди пестрой толпы магов, которое я уловил краем глаза, показалось неестественным, как движение свежего воздуха в старом заколоченном склепе.
– Дядя! – Тайра, и раньше славившаяся своим безрассудством, вдруг рванулась ко мне. Тонкая рука, обвитая золотой спиралью, взлетела в воздух, сплотив Силу в жадно распахнувшиеся стальные челюсти. И объектом их вожделения был выбран я.