— Нет, но я думал… — А что, собственно, я думал? Пока обитатели зоопарка живы, Рейчел будет о них заботиться — это я знал наверняка. Конечно, она не может оставить их запертыми в клетках. Наверное, только теперь я понял, чего ей на самом деле будет стоить уход отсюда. Самая моя большая ошибка состояла в том, что я искал любую возможность уйти, не думая, что будет, когда я добьюсь своего. Чтобы преодолеть бурную реку, спокойно перебираться с камушка на камушек не годится: действовать нужно быстро и решительно, потому что от каждого следующего прыжка зависит, будешь ты жить или погибнешь, потому что каждый новый камень меняет тебя и твое будущее. Так постепенно я совсем по-другому стал представлять себе дом: за эти недели моё понятие о нем изменилось до неузнаваемости.
Рейчел увидела, что я растерялся, и не стала добивать меня. Она слишком устала.
— Мы выпустим их, дадим шанс выжить. Так происходит в природе. Пусть борются в естественной среде — сказав это, она обвела взглядом вольеры: да уж, назвать происходящее естественным можно было с большой натяжкой. Фелисити подошла к подруге, чтобы как-то успокоить, утешить, но та лишь повела плечами, будто отказываясь от помощи. — Всё в порядке.
Наверное, она имела в виду, что её подопечным, как и нам, предстоит сделать первый прыжок в неизвестность.
Я молча наблюдал, как Рейчел трудится. Животные, будто осознавая и принимая свою судьбу, начали робко подавать голос в ответ на её заботы. Фелисити что-то тихо бросила ей на ходу, Рейчел так же тихо ответила: все вошло в старое русло.
Похоже, Фелисити стала для Рейчел чем-то вроде резонатора, избавила от необходимости мучиться чувством вины, пока меня не было. Мне даже показалось, что в моё отсутствие они сдружились, но вряд ли стоит об этом спрашивать. Что бы ни происходило в последние дни, чего бы им ни стоило продержаться, это касается только их двоих и никак не связано с нашей дружбой. Я не имею права влезать, и тепло от их отношений мне не полагается.
Но и совсем отойти в сторону я не мог, поэтому уточнил:
— Как мы будем их выпускать?
Рейчел с улыбкой ответила:
— «Курс молодого бойца» не забыл? Где чьи клетки помнишь, кому какая нужна температура знаешь?
Я кивнул.
— К бою готов.
— Вот и хорошо. Нам нужно открыть дверцы во все вольеры и подпереть их, чтобы случайно не захлопнулись. Затем — отойти, чтобы животные не боялись. Главное, не торопить их, они сами разберутся.
— Ничего сложного, — сказал я.
Фелисити грустно улыбнулась: она знала, что ответит мне Рейчел. Да в общем-то и я ожидал чего-то подобного. Нахмурившись, Рейчел сказала:
— Отпускать всегда сложно.
Мне ли об этом не знать!
Девушка подошла, положила руку на плечо — совсем не так, как Фелисити, но тоже по-доброму.
— Не в твоих силах ему помочь, Джесс.
— Наверное.
— Его не вернуть, Джесс. Сделать ничего нельзя.
Я кивнул, прекрасно понимая, что должен рассуждать именно так, как Рейчел, но почему-то мне хотелось, чтобы все было по-другому, чтобы оставалась надежда. Ведь Калеб такой же беспомощный, как эти звери в клетках.
— Я серьезно, Джесс! — громко сказала Рейчел и крепко обняла меня, чтобы я пришёл в себя и слушал её. — Не разрушай себя изнутри, не надо.
— Хорошо.
Рейчел разжала руки и дотронулась до моего лица.
— Хорошо. Просто я не думал, что прощаться с городом окажется так тяжело…
Мы стояли на верхней ступеньке лестницы. Перед нами раскинулся засыпанный снегом зоопарк.
Фелисити заговорила:
— У меня брат в военной авиации…
— Он медик, да?
— Да. Когда он уезжал в Ирак, это было самое тяжелое прощание в моей жизни. Но все кончилось хорошо: он вернулся, мы вместе пережили все трудности. Чему быть, того не миновать. Нужно жить дальше.
— Ладно, — произнес я.
Фелисити кивнула.
— Многие звери приспособятся. У них сохранились инстинкты, они не дадут себя в обиду. — Слова Фелисити были адресованы Рейчел, и я вновь почувствовал себя лишним. — Уверена, что у тебя хватит сил?
— Да! — ответила Рейчел и обняла нас обоих. — Я оставляю их со спокойной душой. Пожалуй, только к лучшему, что времени мало, а то я бы стала раздумывать, колебаться…
— Тогда за дело, — сказала Фелисити, и мы принялись выполнять гнетущую работу: почти так же мы чувствовали себя, когда хоронили барсов. — Нужно дать животным шанс.
Только в этот момент я понял, сколько мы пережили вместе как настоящие друзья. Рейчел было ничуть не легче бросать своих питомцев, чем мне — Калеба. А ведь однажды, если «однажды» когда-нибудь наступит, мне предстоит рассказывать обо всем этом «мозгоправу». Только представьте себе: сижу на кушетке в приёмной всезнающего психотерапевта и делюсь своими переживаниями в этот момент. А что? Это будет просто шикарно, замечательно, потому что все останется позади. Это будет самый счастливый день в моей жизни!