Я шёл первым. Возле пересечения с Пятьдесят девятой улицей мы увидели дом, из окна которого поднимался дымок. Оставив рюкзаки у входа, мы осторожно вошли. Внутри было темно, и я включил фонарик. Но оказалось, что тусклому лучику света нечего освещать — здание заканчивалось ровно там, где начиналось: внутри все было завалено мусором, будто помещение нарочно разрушили изнутри, превратив в пыль и обломки все, что только можно, или будто туда попала какая-то хитрая бомба, не тронувшая лишь стены.
Внутри никого не было, а мне и хотелось меньше всего кого-нибудь там встретить. Дымок, который мы видели с улицы, поднимался от нескольких тлеющих куч мусора на остатках верхних этажей: крыши не было, и они образовали что-то вроде атриума.
Я присел недалеко от дверного проема: оттуда можно было наблюдать за улицей и оставаться незамеченным. Все молчали. Не знаю, почему: может, нечего было сказать, может, настолько сильно нас потрясло увиденное. Но каждый будто отгородился от остальных, оставшись совсем один.
— Грёбаный город! Ненавижу его!
Анна и Мини посмотрели на меня со слезами на глазах.
— Дейв, а ты ведь не ходил к лодочной пристани…
Дейв промолчал, но я и не ждал ответа. Мои слова не были вопросом.
— Я знаю, что ты не ходил туда. И не говори, что ты там был, только все забыл, не ври, ладно?
Дейв еле заметно кивнул. Он плакал.
— Если хотите, мы можем расстаться. Прямо здесь. Я один пойду к пристани, а вы — куда угодно. Я ведь не просил вас оставаться со мной. Ни разу. Я никогда не говорил, что боюсь остаться один. Я и так один почти всю мою жизнь. Меня этим не удивишь, так что можете спокойно оставить меня и идти, куда хотите: я не стану винить вас, я не стану спрашивать, почему вы ушли.
Я встал и пошел вглубь здания, пытаясь пробраться сквозь кучи мусора, обдирая одежду о полуразрушенные бетонные стены; увидел пару трупов, уже начавших разлагаться, но мне было все равно. Я больше ничего не понимал. Я устал, и друзья тут не помогут: мне нужно остаться одному. Я прислонился к стене и заплакал: я плакал как ребенок, хлюпая носом, плакал, пока не выплакал все слёзы, пока не остались силы только на всхлипы. И эти жалкие всхлипы так разозлили меня, что я сжал кулаки и стал лупить ими об стену со всей силы.
Когда я вернулся к выходу, ребят там не было. Я оцепенел. Не соображая, что делаю, я надел рюкзак, застегнул стропы на поясе, чтобы он, в случае чего, не мешал бежать, спрятал фонарик, достал из кармана пистолет и вышел наружу.
На улице меня ждали Мини, Анна и Дейв. Они казались уверенными, сильными — именно такими, как мне и хотелось.
Я дослал патрон в патронник.
— Я готов. Мы должны добраться до лодочной пристани. Чего бы это ни стоило, нужно найти яхту и к вечеру быть в Нью-Джерси. Чего бы это ни стоило…
Глава 23
Впереди шёл Дейв, и мне было гораздо спокойнее: он будто разделил со мной часть непосильной ноши. Пробираться по пустым улицам было страшно, ведь за каждым углом нас могла поджидать опасность, чёрные витрины магазинов будто скалились нам вслед выбитыми стеклами.
В южной части Центрального парка мы наткнулись на два десятка охотников и отсиделись в здании кафе, пока те, еле-еле волоча ноги, прошли мимо. Эти казались ещё слабее предыдущих. Они были разных возрастов: от подростков до почти стариков; на них была зимняя одежда, так что, скорее всего, катастрофа застала их на улице, а не в помещении. Стало страшно от того, что между нами и ними не было особой разницы: просто в нужное время мы оказались под землёй. Охотники шли из последних сил, их лица ничего не выражали. Мне страшно хотелось выйти и дать им несколько бутылок воды из кафе. Но я сдержался. Мне ведь только шестнадцать. И не надо лишать себя преимущества, не надо пренебрегать инстинктом самосохранения.
— Похоже, ушли, — сказал Дейв, выглянув наружу.
— Может, побудем здесь ещё? Ну хоть чуть-чуть? — попросила Мини.
— Почему нет, — ответил я.
Мы остались в кафе и с удовольствием открыли по баночке колы. Позади был лишь километр, максимум — два. А казалось, что сил больше нет. На каждом шагу поджидала смерть, будто на войне. Нам предстояло сделать серьезный круг, пойти сначала на восток и на север, потом на запад и снова на север, чтобы обогнуть опасный Центральный парк.