Я и сам не знал, зачем преследую его. Хотя нет, вру, я точно знал, зачем я пошел следом. Жуткая холодная ярость затопила мой мозг, и если бы я мог, я бы разорвал его на месте. Но так даже лучше, что я не сорвался: неизвестно к чему бы это привело. А у меня был счет не только к нему, тогда, целую вечность назад, меня гнало по лесу не менее десяти человек, и я был намерен рассчитаться за всё со всеми. А эта внезапная встреча только облегчит мне поиски моих врагов. Тогда, в тот злосчастный день, я встретил их в переулке, когда субботним днем возвращался из продуктового магазина. И та внезапная встреча чуть не привела меня к гибели. Теперь же я надеялся, что вторая наша встреча закончится по-другому и для многих она станет последней.
Часть 2. … и аз воздам
Подготовка
Я вернулся к себе домой в лес поздним вечером. Уже здорово смеркалось, когда я добрался до знакомой лесной опушки на краю леса, с которой обычно начиналось мое лесное странствие. И тут совершенно неожиданно рядом со мной возникла мохнатая тень.
— Серый, ты меня так когда-нибудь заикаться заставишь.
Волк оставил мои слова без внимания, мне показалось, что он чем-то встревожен.
— Тебя долго не было и от тебя пахнет опасностью.
Вот ведь, экстрасенс мохнатый какой попался, ничего-то от него не скроешь.
— Ты встретил врагов?
Я мысленно подтвердил:
— Да, Серый, теперь я знаю, где их надо искать.
— Когда пойдем? — кровожадно поинтересовался мой друг, и я почувствовал, как в голове у меня напрягся и приготовился к бою еще кто-то более яростный и беспощадный, чем я.
— Не спеши, дружок, они от нас никуда не уйдут. Мы с ними обязательно разберемся. Только вот, знаешь, проблема какая, их там очень много, и мы со всеми не справимся. Я думал, что их там человек пять-семь, а оказалось, что в этой банде полтора десятка человек.
— Ну и что, мы все равно справимся.
Я покачал головой:
— Нет, Серый, ничего не получится, надо как следует подумать, что делать. Впрочем, у меня есть одна интересная мысль, но она зависит от того, как мы сначала разберемся с твоими врагами.
Волк выжидающе посмотрел на меня.
— Нам нужна будет твоя стая.
Серый был несказанно удивлен:
— У меня нет стаи.
Я рассмеялся:
— Так в этом-то все и дело. Мы с тобой должны сделать так, чтобы эта стая у тебя появилась…
Следующее утро я провел, разбираясь с арбалетом. Оружие было великолепным, и я не переставал вслух им восхищаться. Серому надоели мои ахи и охи, и он растворился в лесу, а я принялся дырявить сделанную из картонного ящика мишень. Перед этим я разок стрельнул в дерево и потом почти час старался достать из него болт. Удовольствие было еще то, болт вошел глубоко, достать его без повреждения было трудно, но, изрядно попотев, я справился. Поэтому я соорудил себе из пустой коробки мишень и теперь с удовольствием тренировался.
Сначала ничего у меня не получалось: я никак не мог приспособиться к новому оружию. Вся земля возле коробки была перепахана моими выстрелами, болты летели куда угодно, но только не туда, куда надо. Пришлось даже мысленно скомандовать Серому, чтобы он с этой стороны не появлялся. Только два дня у меня ушло на то, чтобы слегка приручить арбалет, но о прицельной стрельбе пока не было и речи. Это расстраивало, в мыслях я уже составил план наших действий, и непредвиденная задержка здорово раздражала меня. А это, мое настроение, в свою очередь сказывалось на стрельбе.
Серый, лежа возле порога, долго наблюдал за моими потугами попасть в цель, потом сказал:
— У тебя сейчас в голове плохой помощник. Оставь все и иди в лес, лес поможет.
Я прекратил стрельбу и недоверчиво оглянулся:
— Да-а…? Ты так думаешь…?
Волк по своему обыкновению промолчал — он не любил лишних слов. То, что должно было быть сказано, уже прозвучало, и не было смысла еще раз это повторять.
Я призадумался. В том, что говорил мне волк, всегда был смысл, я в этом уже убедился и даже привык полагаться на его житейскую, веками проверенную, мудрость. И как бы странно не звучала сейчас эта его фраза, в ней, наверняка, скрывалось именно то, что мне сейчас было так необходимо. Серый каким-то образом иногда понимал меня лучше, чем я сам себя. А часто мне казалось, что он просто угадывает мои мысли, но это было не так: ни я, ни он не могли читать мысли друг друга. Я это пытался проделывать много раз, мне так хотелось увидеть мир глазами лесного волка, но увы, из этих затей я не получал ничего, кроме головной боли. Единственное, что мы могли с ним делать — так это мысленно, без всяких помех общаться. Не знаю, как бы это объяснила наука, но это был факт и факт уникальный, поэтому соваться к какой-либо науке я ни в коем случае не собирался.