За алтарём, слева, послышался звук, будто схлопнулся вакуум. Все обернулись по направлению. Первое, что бросилось в глаза – копна медно-рыжих, распушенных к низу волос, напоминающих огненный развевающийся плащ.
«Лия, феникс, уровень 58
Здоровье 3500/3500
Мана 2500/2500»
Блин, ну что же это творится??! Как так? Сказано было старикам: не засиживайтесь в бутонах, но почему-то центурион, улетевший в алтарь последним, первым же и вылупился.
Лия побежала навстречу сестре, а сообразительности той хватило лишь повернуться, раскрыть объятия и, вздрагивая, ждать.
Две фигуры крепко обнялись, одна из них плакала в голос.
– Нет, это неправильно. А ну, пойдём, разберёмся, – увёл нас бортник, оставляя сестёр наедине. – Дармоеды тихоходные!Трясинные черепахи! Во имя богов! Какого лешего вы там расселись??! Двухсотый, не в упрёк!
– Да ладно, я с тобой согласен, – отозвался леший.
– Выходи кто есть живой! – зычно гаркнул Киеренн. – А то тлю натравлю на бутоны! Они из вас молодость повысасывают!
Угроза возымела действие: выпали даже скромные энфермедады. Вид новоприбывшей подмоги вызывал восхищение и дарил впечатление безграничной мощи, ну… и к тому же немало томных мыслей.
– Киеренн, вот как на тебя ругаться? – разводя руками вполне добродушно начала бортница.
«Сааба, бортник, уровень 169
Здоровье 5500/5500
Мана 6100/6100»
Она совсем немного уступала в прокачке старому ворчуну. Как и все жительницы Древа, Сааба была искусно соткана. На прелестных, длинных ногах умещалась, сочная, спортивная попка. Девушка была под стать Киеренну, но не в пример ему изящнее. К тому же, задорные веснушки, рассыпанные по лицу, придавали вид счастливой, веселой девушки. Бездонные, голубые глаза в обрамлении длинных ресниц цвета угля смотрели на бортника непонимающе.
– А вам лишь бы валяться. Кости новые, привычки старые! – слегка приосанившись, продолжал брюзжать Киеренн.
– Ну да, ну да, – вышел вперёд Доминго.
«Доминго, егерь, уровень 142
Здоровье 7000/7000
Мана 3550/3550»
– Позволь ещё раз поприветствовать тебя, лорд, – егерь подошёл и в знак приветствия сделал полупоклон. Внешность производила впечатление молодого пастушка: густая шапка кудрявых волос, мощное загорелое тело, большие глаза с хитрым прищуром. Доминго, завершив церемонию знакомства, повернулся к бортнику: – Знаешь, Киеренн, не зря я тебе в последний раз решил поверить. Впервые за сто двадцать лет ты меня не обманул. И вообще, тысяча золотом это не цена.
– Я же говорил: здесь всё к лучшему оборачивается, – гордо, с ехидцей, ответил бортник. – И так, это… Хватит тут знакомств и расшаркиваний, – вновь принялся командовать он. – Марш в замок! А вы, лорд, садите… Садите. У вас, кажись, ещё трудов добавилось.
– Вот ещё, – из-за спин остальных перерождённых показалась дриада.
«Эна, дриада, уровень 102
Здоровье 6000/6000
Мана 4100/4100»
Как назло, дриада из бывших жителей Алесуна была самая мелкая по уровню. Может, кто-то что-то подчеркнул? Или намекнул только? Да и пусть, всё равно это ДРИАДА!
По виду Эна – статная девица, с которой так и прёт высокомерие, но это только сначала. Глаза цвета тёмной листвы смотрели по-доброму, словно она любила каждого жителя Древа. Всеми своими манерами она сильно напоминала Редаю, Богиню Жизни.
– И с чего вдруг бортник моего короля строить взялся? – сказала дриада, искренне, с любовью, смотря мне в глаза.
– Ну и ладно, ну и пусть… – буркнул Киеренн, вдруг признавая хоть чей-то статус.
– Мой лорд, – обратилась Эна, – Позволь мне взрастить Семена Жизни.
– Держи! – радостно скинул я бремя на хрупкие плечи дриады, и вручил ей все сорок четыре фасолины. – У меня ещё есть больше тридцати Семян Мертвых. Но этим огородом займешься позже, когда прогоним нежить.
– Мертвыми пусть Селеста займётся, в этом ей прок будет, – открестилась Эна от дальних посадок.
– Кстати, об умертвиях, – нелепо хлопнув себя по лбу, Охотник медленно, вприпрыжку, будто в слоумо подтянулся поближе к алтарю. Вытащил из земли кокон, демонстрируя всем собравшимся и отправил его в Хранилище.
– Ах да, – весело, по-детски к тентакле устремилась Лия. – Я тоже кое о чём запамятовала.
– Не думал, что у нежити такие страстные натуры, – хищно облизнулся Охотник, показывая острые зубы. – Нам уже принадлежала вся ночь. Быть может, позже?
Я, понимая подвох, чуть не заржал в голос с пафосных речей пета. Ему бы пару очков в Интеллект вкинуть.