Немного придя в себя, понял, что над балконом висят какие-то странные, неестественного оранжевого цвета огни. Протёр глаза, пригляделся, и тут же рассвирепел. Сияние оказалось ни чем иным, как блеском глаз безэмоциональных василисков. Они наблюдали за происходящим этой ночью??! Чёртовы вуайеристы!
– Вам-то что надо???! – чуть с хрипотцой, но от того не менее раздражённо гаркнул я.
На перилах балкона тут же появился нехебкау, спарив сверху.
– Ждем-м-м-м-м твоих-х-х приказов, командующ-щ-щ-щий, – прошипел Шурнен своим мерзким голосом, способным довести до мочеиспускания самого Сатану.
– Да достали! – в сердцах топнул ногой я. – У меня такое ощущение, что этой ночью вы все тут поприсутствовали. В следующий раз запрусь в башне!
– Е-с-с-с-ли будеш-ш-ш-ш медлить, следующ-щ-щ-щего раза не будет, – меланхолично заметил Шурнен.
– Изыди, чудовище!
Нехебкау послушно ушёл в утреннюю дымку, но я один не остался. Скользя по стволу одной спиной, на уровень моих глаз поднялся Охотник.
– Господин, я принёс двоих….
Да когда же это закончится! Не успел продрать глаза, и уже принимаю доклады. Не жизнь, а сплошное издевательство. Так, надо успокоиться. Я осторожно отхлебнул горячего взвара и ответил Охотнику.
– Уже в курсе. Бедные девочки так пищали, что испортили мне весь сон.
– Я старался, – гордо отозвалась тентакля. – Полтора часа их радовал, чтобы единение с Древом прошло для них как можно желаннее.
– Ага, – задумчиво сказал я, возвращаясь к мыслям о Семенах Жизни, которые надо срочно взрастить.
– Великий родич, они ждут твоего решения в Хранилище.
Глава 4
Прошедшая ночь подарила стойкое ощущение качественного курортного отдыха. Я бы сказал, даже лечебно-профилактического санатория, потому что таким бодрым я не чувствовал себя никогда. Мысли в голове отличались ясностью, чёткостью. В считанные мгновения прикинул и набросал планы на грядущее. Как минимум, они будут актуальны в течение часа. Понимая, насколько скудное имею представление о войсках погани, решил рассмотреть ситуацию со всех сторон. Яснее всего она могла раскрыться сверху, точнее, с высоты птичьего полёта.
Призвал ворона, тут же проявившегося на моём плече и пустил его на волю. Птица набрала высоту, паря на безопасном расстоянии от войск неприятеля. То, что увидел глазами Меднокрыла, мне не понравилось. Враг творил страшное, заставляя леденеть нутро.
Встав огромным лагерем у границ заросших рукотворных холмов, море погани почти не двигалось. Каждый юнит казался песчинкой в огромном океане, а мелкие колебания воинов создавали на поверхности живую, колышущуюся рябь.
Посредине сформировался чёткий квадрат из железных юрт, располосованный графически правильным строем рядовых бойцов по три штуки в шеренге. В полусферах прятались более высокоуровневые персонажи. Насчитал сто шестьдесят девять убежищ, по тринадцать с каждой стороны квадрата, и немного приуныл. Когда Двухсотый первоначально докладывал о тысячном войске, речь шла о четырёх шаманах и восьми учениках. А сейчас собралось нечто более мощное, угрожающее. Вдобавок ко всему Охотник в одной из полусфер застал двоих ядовитых змей, значит, сильных юнитов у нежити может быть больше, чем сто шестьдесят девять.
Широкий поток латников непрерывно втекал в зелёный массив. За ночь неприятелю удалось продвинуться метров на пятьдесят, не больше. Точное количество войск хоть и неизвестно, но нашего положения совершенно не меняет. Они стоят, а мы здесь живём, и отступать желания нет. Тем не менее, я был доволен: серьёзный противник попросту топчется у границ, и взять нас нахрапом у него не получится.
Продолжая наблюдать глазами ворона, спустился к алтарю с перспективой переговорить с остальными. Внизу меня уже ожидал Двухсотый, вполуха слушавший шаманку. Селеста активно жестикулировала, торопливо говорила и чуть ли не дёргала лешего за рукав. Она явно чего-то настойчиво требовала. Между нами сидел прямо на земле новый соратник.
Рассматривая огромного голого пупса, я погрузился в размышления о несоответствиях. Ну не мог этот гигантообразный гриб вместиться в бутон Древа. Сидя на пятой точке, Лорэй возвышался над землёй метра на два с половиной.
– Доброго утра тебе, счастливый лорд, – сбил меня с ненужных мыслей Гриб-Созерцатель.