— Ну, пошли! — прошипел я, отходя от пригаражной грязи к утоптанной дорожке. Меня душило холодное бешенство. Разбуженное ситуацией, алкоголем, компанией, Геной и хрен его знает, чем ещё, но так и не нашедшее выхода. — Только ты терпилу потом не врубай! Клоун жирный!
— Чё бля?! — с рёвом, достойным носорога, Василий ринулся в атаку, его правый кулачище, по размашистой дуге пролетел над моей головой. Я едва успел уйти нырком ему за спину! «Быстрый жирный клоун!» подумал я, разрывая дистанцию, когда громила развернувшись атаковал левым боковым.
— Чё так и будешь бегать? — криво ухмыльнулся мой противник, облизывая ранку на кулаке, его глаза странно блестели, — Ну, давай! Один хер поймаю!
Играя на публику, он принял боксёрскую стойку, а-ля «Шерлок Холмс» из известного фильма и мелкими шажками приблизился ко мне.
Его левый прямой, я сбил правой ладонью, заставляя провалиться, немного придерживая и, уводя вниз, одновременно вышагивая правой ногой по диагонали вперёд вправо. Левой рукой накрыл и, почти ласково, придержал мощный загривок, а затем… как на тренировке, засадил левое колено в накачанную алкоголем печень. Василий молча сложился в позе эмбриона.
— Никуя себе! — выронил папиросу изо рта Толик. Волчёк удивлённо вытаращился, мужики просто молча смотрели. Немую сцену прервал звук распахиваемых створок.
— Это, что такое? — раздался, из открывшегося на третьем этаже окна, визгливый женский окрик, — Сейчас милицию вызову!
— Да ладно тёть Нин! — закричал Волков, толстой тётке, высовывающейся в открытое окно, — Они оба спортсмены, вот, по-дружески побуцкались!
— Павлик?! — снова завелась «циркулярка» из окна, — Не успел освободиться, обратно захотел?! Пожалей мать… Ирод окаянный!
— Да иди ты нахер! — тихо, что бы слышали только мы, отмахнулся Волков и кивнул на корчащегося громилу, — Чё с ним? Нормально будет?
— Да ничего не будет, — ярость схлынула, как молния в громоотвод, — отдохнёт немного, да и всё. Давай только его в ракушку затащим, а то лежит у всех на виду.
Под недовольное ворчание Толика мы с Павликом устроили корчащегося Василия в дальнем углу гаража, где он и уснул несколько минут спустя.
Не успели разлить по новой, как вернулся Славик.
— Чё здесь? Сука, опять всё пропустил! — разочаровано сказал парень, присаживаясь возле Васи, — Пацаны, а у него походу температура!
— Сли…кхе-кхе..ава! — глумливо закашлялся Волков — Забей! В прямом… и переносном! Будешь? — подмигнул он мне. Я отрицательно покачал головой.
— Пацаны! Надо бы сбегать! — вмешался Толик, разливая по стаканчикам остатки последней бутылки, — Слав, не в службу…
— Толян, Славик занят! — указал Волков на набивающего беломорину парня.
— Охренели?! — возмутился Анатолий, — Не здесь же… валите за гаражи!
— Нормально будет! Не кипишуй! — заканчивая, трамбовать косяк вмешался Слава, — Не спАлим!
— Белыч? — положил мне руку на плечо, пьяненький, Павлик, — Без обид братан?
— Ты о чём, братуха? — не понял я, протягивая ему последний стакан.
— Нам «поправиться» надо! Если не впадлу… для пацанов? — пьяно подмигнул Павлик, опрокидывая стакан, — За бухлишком прогуляться.
— Да не вопрос! — легко согласился я, сам желая пройтись, — Только у станции уже закрыто.
— Всё будет, если СЭМом (самогон) не побрезгуешь! — многозначительно сказал Волков и окликнул, пузатого мужика, что-то обсуждающего с собутыльниками, — Арбуз! С Белычем, до твоей сгоняйте? Не в службу!
***
Подмосковье 08.04, 17:30
Идти было недалеко для меня, но далековато для пьяненького Арбуза, который, чтобы скрасить дорогу развлекал меня разговором. Оказалось, что звали его Арсений Кириллович Бузьмин, а прозвище поначалу, звучало АрКеБуз. Он его придумал сам себе, ещё в школе, но одноклассники быстро сократили до нынешнего, с чем Арбуз и смирился. Работает токарем, жена сидит дома, гонит потрясающий самогон, двое близнецов отдают Родине воинский долг.
— А служат где? — спросил я, для поддержания разговора.
— Да тут, недалеко, — немного замявшись, ответил он, а затем начал оправдываться, — Понимаешь, была возможность поближе их пристроить, я и согласился! А чё? Служат рядом, сейчас, почти каждые выходные дома.
— Слушай Сень, ты вроде как стыдишься? — я удивился тональности его речи, — Пристроил поближе? Красавчик!
— Да понимаешь, такое дело, — ещё больше засмущался он, — они в дивизии (ОДОН, див. им. Дзержинского) служат, менты короче, на краповый сдавать хотят!