Я рассказал ей все, у нас же не было раньше секретов, включая самые интимные. И про бои, и про то, что меня пнули из Англии за них, и про то, что мой отец затеял с этой свадьбой и соединением двух семейств. Я не боялся осуждения. Это Рокси.
— Хер… — она снова покосилась на своих. — Ерунда полнейшая с этой свадьбой. Не будет ее.
— Да уже все договорено, — безразлично пожал я плечами.
— Пф-ф-ф! — фыркнула она пренебрежительно. — Ни черта не выйдет. Я тебя знаю.
— Ну а вдруг выйдет? Хоть в чем-то я должен же состояться. Вон хоть в роли осеменяющей марионетки.
— Не, Антох, такие, как мы с тобой, в неволе не размножаются, — засмеялась она.
— Да? — я многозначительно зыркнул на Гризли.
— Это, дружище, не неволя. Это добрые руки. И они творят чудеса. Причем не важно, тебя в них принимают или ты ими кого-то окружаешь. Эффект одинаково мощный.
— Советуешь попробовать? — ухмыльнулся я.
— Такое не пробуют, это тебе не кулинарная экзотика. В это, что в ту реку — вошел, и все. Или плыви до того берега, или признавай, что не тянешь, и назад поворачивай.
— Или тони? — скривился я.
— Я тебе утону, Длинный! Выплывешь! Ты у нас выносливый и вон еще окреп. Главное, берег-то чтобы тот, что надо, был.
— Бл…лин, Рокси, кончай это словоблудие, — заржал уже полноценно. — Реки-берега-заплывы.
— И то верно. Пойдем, что ли, я тебя обедом отравлю.
Уезжал я через пару часов, ощущая себя окончательно растрепанным, заблудившимся к хренам. Все, что ныло и до того, обострилось еще больше. Ходишь-ходишь по холоду, существуешь в нем, привык, а тут раз — и тебя в тепло пустили. Причем в такое, о существовании которого ты не знал и, по сути, и понять не можешь, почему оно есть. В чем оно? Как и откуда берется из простых слов, дурацких вещей, прикосновений. Короче, посидел ты, чуть пригрелся, так и не врубившись, в чем весь изюм, а уже обратно пора. В холод. И резко такой злостью накрыло. Такой, что нет сил ее внутри удержать. Выплеснуть надо такое, а то порвет. И тут как подарок свыше — какой-то долбо*б на начисто затонированный девятке подрезал меня. Да так, что еле среагировал. Я оскалился, уже зная, кто же станет мишенью для моей прущей наружу злости. А претендент на щедрую порцию п*здюлей еще и стремительно тормознул метрах в ста впереди. Правильно, чего оттягивать неизбежное.
Водила, оказавшийся коренастым золотозубым кавказцем, вывалился из колымаги и, походу, подкатывал в их обычной борзой манере к какой-то рыжей длинноногой телке в коротких джинсовых шортах и тяжелых шузах с металлическими носками. На первый взгляд ничего так, трахабельная, но мне сейчас не она была нужна. А боль, чужая и своя. Усмехнувшись предвкушающе, я выбрался из тачки и пошел к ним. Шел не за телкой, но чудны дела твои, господи, уже через две минуты отъезжал от остановки с рыжей нахалкой на пассажирском сиденьи. С охрененно съедобной во всех местах, при ближайшем рассмотрении, нахалкой, чей бесстыжий взгляд откровенно вещал мне, что разочарован я не буду. Как там у хиппи? “Make love not war “. *битесь вместо того, чтобы бить морды? Звучало не так, но главное же что по сути верно.
Глава 6.1
— Куда едем, лисеночек? — продолжая наглеть по полной, подмигнула я своему внезапному извозчику и вытянула ноги, по которым он ожидаемо прошелся лапающим взглядом.
— Зависит от нескольких факторов, птичка, — ухмыльнулся он, и наши глаза пересеклись на пару мгновений, прежде чем он вернул внимание дороге. А он ничего так. Не бруташка стопудовый, как Корнилов или вообще Камнев, но не мальчишка прыщавый, опять же. И при бабках. В бумажник бы его занырнуть. Мне-то хороший стартовый капитальчик, он же средства на дорожные расходы, лишним не будет. А у него есть что щипануть, чую.
— Птичка? — фыркнула я. — Надеюсь хоть, не курица?
— Сие мне пока неведомо.
Охренел?
— Ясно. Дают тебе явно не за твое остроумие. — И я демонстративно потянулась и погладила кончиками пальцев браслет его часов.
— Ну не я начал с зоопарка, — парировал он, ничуть не задетый, походу. — А дают мне по множеству причин.
— Да неужели? Ты не заблуждаешься? Или, скорее уж, не льстишь ли себе?
Хамство с моей стороны, конечно, потому как мужик он явно из тех, на кого на раз ведутся бабы. Не в моем вкусе, само собой, но у меня и вкуса в этом деле, по сути, нет. У меня есть чисто практические соображения насчет критериев, по которым следует всех вокруг оценивать, и все на этом. А все эти несущественные материи вроде “нравится-не-нравится-хочется-колется” мимо. Мне вон за каким-то хером Корнилов нравился, и что? Пошло оно… И он в том числе.