Лоис Фентон (артистический псевдоним: Шери Чи-Чи)».
— Собственность, которую я обнаружил, — сообщил Мейсон, — несколько отличается от того описания, что вы дали.
— Ну, в чем тогда отличие? — сказал Каллендер с вызовом.
Мейсон улыбнулся и покачал головой:
— Когда имеешь дело с пропавшей собственностью, то описывать ее — забота того, кто на нее претендует.
— Возможно, есть какие-то детали, какие-то мелкие отметины, которых не было, когда я видел лошадь в последний раз, какая-нибудь царапина от проволоки на ограде или что-то в этом роде, от чего лошадь не делается иной. Если дело в деньгах, я готов…
— Дело не деньгах.
— А в чем?
— Я хочу, чтобы вы дали описание собственности.
Каллендер глубоко вздохнул.
— Послушайте, мистер Мейсон, я принимаю все ваши условия, любые, какие хотите. Только назовите сумму. Я сразу же выписываю чек на пятьсот долларов. Это покроет и ваши расходы, и время, которое вы потратили. Мне, наверное, с самого начала следовало так сделать.
— Я уже сказал вам, что дело не в деньгах, мистер Каллендер, — повторил Мейсон.
Каллендер поднялся с кресла.
— Мне кажется, вы меня уже обвели вокруг пальца. Не думаю, что это вам пройдет даром. Черт возьми, Мейсон, я знаю законы. Я потребую, чтобы вас арестовали за вымогательство.
— А что я пытался у вас вымогать?
— Вы. пытаетесь обчистить меня.
— Я уже сказал вам, что речь не о деньгах.
— Черта с два не о деньгах! Вы. просто выжидаете, что я предложу вам больше. А я не предложу. Я остановился в отеле «Ричмелл». Даю вам время до пяти часов, чтобы вернуть лошадь. Если к этому времени вы ее не возвратите, я приму меры. Пятьсот долларов — этой мой потолок. Всего наилучшего.
Каллендер повернулся к двери, через которую вошел, но, увидев заднюю дверь, резко повернулся налево, и только дверной замок не дал ей с шумом захлопнуться.
Внезапно он взял себя в руки, повернулся и пошел в направлении входной двери. Он вновь стал сплошным добродушием.
— Разумеется, — сказал он, возвратившись и наклонившись над столом Мейсона, — я понимаю в чем дело. Я не описал собственность надлежащим образом.
— Я вас слушаю.
Каллендер приблизил голову к уху Мейсона и перешел на шепот:
— Пулевое ранение.
— У кого? — тоже шепотом спросил Мейсон.
— У лошади, — сообщил, улыбаясь, Каллендер.
Мейсон покачал головой.
Каллендер выпрямился, нахмурил брови, начал говорить что-то еще, затем передумал и с достоинством покинул контору.
Мейсон устремил на Деллу Стрит вопросительный взгляд.
— Похоже, задачка для мистера Каллендера, — сказала она.
— Или для нас, — заметил задумчиво Мейсон. — Боюсь, нам придется заняться этим, Делла. Эта шутка насчет пулевого…
На столе Деллы Стрит пронзительно зазвонил телефон. Она подняла трубку.
— Хорошо, Герти, что там? Минуту. — Секретарша обернулась к Перри Мейсону. — Там еще один человек хочет вас видеть насчет лошади, — доложила она.
— Как его имя?
— Артур Шелдон.
— Ну, послушаем, что нам поведает мистер Шелдон, Делла. Скажи Герти, пусть пропустит его. Можно подумать, что мы содержим здесь платную конюшню.
Артур Шелдон выглядел лет на двадцать семь — двадцать восемь. Карие глаза, светлые волосы. Это был мужчина с порывистыми нервными движениями и телеграфнобыстрой манерой говорить.
— Доброе утро, мистер Мейсон. Очень любезно с вашей стороны, что вы согласились принять меня. Меня зовут Шелдон, Артур Шелдон. Я могу в нескольких словах сказать, что мне нужно. Здесь только что был Джон Каллендер. Что ему было надо? Что он сказал?
Мейсон улыбнулся.
— Даже если бы я знал, что вас интересует и это было бы в рамках закона, я бы вряд ли смог разгласить информацию, которая вам нужна.
— О-о, извините, — выпалил Шелдон, покраснев. — Я не сообразил, как это получше сказать. Послушайте, мистер Мейсон, вы ведь не хотите отдать ему лошадь, правда?
— Нет, — ответил Мейсон и затем добавил: — Пока нет.