Заговорил он необычайно хриплым голосом, по-прежнему не отрываясь, глядя на дорогу.
Смуглые руки сжимали руль так, что длинные пальца побелели. Еще чуть-чуть, и он его просто оторвет.
Я покачала головой.
— Боюсь, ты тут ни при чем. Я вечно все делаю не так. В общем, не бери в голову. — устало отозвалась я.
Даже спорить с ним не хотелось. Сегодняшний день отнял у меня все силы.
— Нет, Ли, если бы не я, у тебя не было бы причины уходить из семьи, от друзей. — возразил он.
Я, наконец, посмотрела на перекошенное лицо парня.
Его сейчас разрывали собственные страсти. Но жалеть мне его совсем не хотелось. Жалость ужасное чувство, и я не могла до него опуститься.
— На самом деле были. — тихо отозвалась я, переводя взгляд в боковое окно.
За стеклом неспешно пробегали фонарные столбы. Оказывается, мы уже выехали на шоссе.
Его руки дрогнули, он покачал головой, а голос вырывался со свистом сквозь стиснутые зубы.
— Не надо придумывать, и из жалости искать мне оправдание!
Его взрыв раздражения я проигнорировала.
Наверное, уже настолько привыкла слышать в свой адрес, как кто-то теряет терпение. Раньше это меня даже забавляло, выводить из себя кого-нибудь из оборотней. Сейчас я этого делать не собиралась.
Пожав плечами, я ответила:
— Науэль, ты можешь и дальше винить себя, а потом так же успешно себя жалеть, но ты не центр мироздания, вокруг которого крутится жизнь. У нас у всех есть свои тараканы, которые так или иначе мешают нам жить. И я не исключение. И в моей голове их были целые полчища еще до твоего появления, уж поверь мне.
Он так резко затормозил, что мне пришлось схватиться за сиденье. Машина свернула с дороги на обочину и остановилась.
Где-то далеко промелькнула мысль, что мне уже пора бы испугаться. Ведь он вампир, пусть и на половину, и я его совсем не знаю. Да и никто не знает. И мы сейчас совсем одни, и ему ничто не помешает меня укусить. Всего один укус, и мне конец.
Мысль пробежала и унеслась в никуда, а страх так и не появился.
«Наверное, я совершенно ненормальная, раз доверяю ему!»
— Поясни. — коротко потребовал Науэль.
Я минут колебалась. Потом все же, взвесив, все «за» и «против», решилась.
— Не знаю, успел ли кто-нибудь уже поведать историю обо мне. Если нет, то услышишь, так сказать, из первых рук. До импритинга я очень любила одного человека….
Он вскинул на меня подозрительный взгляд, в котором промелькнула целая гамма чувств — от недоверия, до разочарования.
— Ты же сказала, что ты ни с кем не встречалась в момент моего появления здесь.
— Ну вот, ты опять! Может, дашь мне договорить, а потом сделаешь выводы?!
Рыкнула я.
Получилось несколько грубее, чем хотела. Но так всегда, когда я начинаю злиться, то быстро теряю контроль над словами. Сама знаю, что это моя самая большая проблема, но на этот раз мой грозный тон сработал, как надо. Науэль смущенно поднял руки.
— Прости, продолжай.
— Да, был человек, которого я очень любила. Но мы давно уже не встречаемся. Импритинг. Он запечатлился на мою кузину, и я оказалась бессильна. Вот почему я и так планировала уйти. Мне было невыносимо видеть их счастье. Я пыталась смириться, но не очень то в это преуспела. Мне казалось, если уйду из Ла Пуш, начну новую жизнь, может тогда я смогу его забыть.
Я умолкла, чувствуя себя ужасно глупо.
Словно вывернула душу наизнанку, да еще перед незнакомым человеком, получеловеком…, полу вампиром, наконец, о котором кроме имени ничего больше не знаю.
Науэль глубоко вздохнул, я видела, как поднялась его грудь, потом медленно опустилась.
— А я подумал, что ты так решила из-за меня.
— О! Я уже заметила твою привычку везде и всюду видеть свою вину. Так вот, это не так! Надеюсь, теперь ты понимаешь.
— Понимаю. И ты по-прежнему его любишь? — то ли спросил, то ли заключил Науэль.
— Импритинг.
Я выплюнула это слово, которое уже успела возненавидеть. — Он не оставляет выбора. Я не могла даже предположить, что это может случиться со мной.
Тут я заметила, как изменился настрой парня. Науэль повернулся, облокотившись одной рукой на руль, и, весело улыбаясь, посмотрел в мои глаза.
— То есть, теперь ты будешь любить только меня….
Его неожиданная веселость и непонятная радость были последней каплей моего иссякшего терпения.
— Никого я любить не собираюсь! И навязываться тебе тем более! — вспылила я, сжав кулаки так, что ногти впились в кожу.
Науэль рассмеялся.
— А что если навязываться буду я? Что ты будешь делать?
— Перевоплощусь и оторву твою дурью башку, Науэль! — бросила я, надеясь, что достаточно грозно. — Я не собираюсь походить на этих слюнтяев, которые теперь таскаются за своими…, ну ты понял, как псы на привязи! Я не буду!