- А почему она должна была звонить в Москву? - поинтересовалась Галка.
- А как же без этого? - удивилась тетка. - Телефон-то один на весь поселок, как к нам попадают, так надо не надо - звонят. А я что, мне без разницы. И Татьяна Георгиевна всегда прежде дочери звонила. А в тот раз нет, не стала. Вы-то ей кто будете?
- Я её племянница, - мрачно сказала Галка. - Ну ладно, мы пойдем, спасибо вам?
Тетка даже огорчилась. Ей явно было тоскливо сидеть в одиночестве в пустом доме.
- А что случилось-то? Беда какая?
Я конспективно изложила суть событий. Тетка подумала немного и решительно покачала головой:
- Нет, в больницу её отсюда не забирали. Днем то есть. Иначе от меня бы "Скорую" вызывали, больше неоткуда. Да и бабы знали бы, у нас новости быстро расходятся.
- Особенно плохие, - все так же мрачно подтвердила Галка. - Сколько помню, здесь всегда так было. Пошли, Наташка, доложим гражданину начальнику о выполнении задания.
- Кто теперь острит? - поинтересовалась я.
- Так ведь с кем поведешься, от того и лечишься, - не осталась в долгу моя ближайшая подруга.
Я решила пренебречь и не пытаться оставить за собой последнее слово. Надо же когда-то и Галке почувствовать себя остроумной.
Мы шли по улице, на которой стояла дача тети Тани, вдоль ветхого, когда-то глухого забора. Калитку украшал пудовый проржавевший амбарный замок, хотя пройти на участок, по-моему, можно было в любом месте. Запущенный участок составлял резкий контраст с соседними, более или менее ухоженными. И ещё что-то резануло мне глаз, но я не поняла, что именно и момент ушел. Хотя тень сомнения осталась где-то на заднем плане.
Мы вернулись на дачу и доложили о почти полной безрезультатности своего похода. Впрочем, никто особенно и не рассчитывал на успех. Елена осмотрела все вещи тети Тани и твердо заявила, что на месте абсолютно все, кроме того черного спортивного костюма, в котором её мать обычно ходила на даче. Даже обувь была в неприкосновенности, так что получалось, будто бы тетя Таня ушла из дома в одном костюме и тапочках, чего, разумеется, быть не могло.
- То есть вообще все в порядке? - поинтересовалась я.
- Не совсем, - отозвался Андрей. - Кое-какая мелочь исчезла.
- Бутылка с водкой, - напомнила Елена. - И ещё не могу найти мамин любимый шарф. Она всегда покрывала им голову, когда выходила вечером в сад. Или вообще при плохой погоде.
- Одно непонятно, - серьезно сказал Андрей, - водку ведь стали бы искать в буфете, а его даже не открывали, судя по всему. Шарф... Кому он вообще мог понадобиться, кроме самой Татьяны Георгиевны?
- Надо идти в милицию, - подвел итог Павел. - Мы тут можем ломать голову до бесконечности, а она...
Елена побелела и покачнулась. Мы с Галкой бросились к ней.
- Ничего, ничего, - прошептала Елена, - это нервы и бессонная ночь.
Она отпила воды из чашки, поднесенной Галкой, и, похоже, взяла себя в руки. Впрочем, обе мои подруги отличались завидной выдержкой - в отличие от меня, кстати. Я бы на месте Ленки уже восемь раз свалилась в обморок и двенадцать раз закатила роскошную истерику.
К сожалению, это не проливало ни малейшего света на то, что же произошло с тетей Таней. И когда. В четверг она была жива и здорова, а в субботу дача уже была пуста. Значит, время исчезновения - если, конечно, это было исчезновение - ограничивалось примерно двумя сутками, точнее, полутора: со второй половины дня четверга до утра субботы.
Приличные детективы стали бы проверять алиби у всех подозреваемых, но грустная объективность заключалась в том, что подозреваемых-то не было. Впрочем, не было и твердой уверенности в том, что тетя Таня исчезла. Она вполне могла находиться в какой-то районной больнице, если вдруг потеряла память.
Увы, с пожилыми людьми это сплошь и рядом случается.
Глава седьмая.
В местное отделение милиции мы поехали вчетвером на машине Павла. Галку с Милой оставили на всякий случай караулить дом. Сказать, что в милиции нам обрадовались, я бы не рискнула. Понадобилось приложить массу усилий, чтобы заявление о пропаже все-таки приняли, потому что заветных трех дней, которые отводятся на добровольное возвращение домой исчезнувших людей, ещё не истекло. После обсуждения нескольких остроумных версий, выдвинутых замотанным дежурным - загостилась у приятельницы в другом подмосковном поселке, поехала отдохнуть на какой-нибудь курорт, застряла у любовника, - Павел все-таки оставил заявление. Главным аргументом при этом было его удостоверение сотрудника ФСБ.
- Разве при увольнении у вас не отбирают документы? - тихонько поинтересовалась я у Андрея, пока Елена под диктовку Павла писала бумагу для милиции. - С этим удостоверением можно неплохо жить...
Андрей посмотрел на меня с веселой иронией:
- Если не забывают, то, конечно, отбирают. Но на сей раз все были озабочены тем, чтобы у нас с Павлушей на руках не осталось оружия. Ну а главное, конечно, то, что сейчас эти удостоверения меняют на новые, так что для профессионалов эти книжки уже филькина грамота.
Я лишний раз подивилась порядкам, царящим в родной стране. Профессионалов у нас раз-два, да и обчелся, а на нормального человека любая книжечка с гербом и соответствующей надписью производит просто-таки магическое впечатление. Генетическая память, юридическая безграмотность букет моей бабушки. Потом страшно удивляемся, что преступность все растет и растет. А с чего бы ей падать?
Дежурный зарегистрировал заявление и тяжело вздохнул:
- Будем искать, господин подполковник. Но гарантии, сами понимаете...
- Понимаю, господин капитан, - кивнул Павел. - Люди пропадают каждый день, у милиции других забот полон рот. Но все-таки постарайтесь. И не впадайте в уныние: самое интересное у нас ещё впереди.
- У кого - у нас? - не понял дежурный.
- У "дорогих россиян", - пояснил Павел.
- Мне тут недавно анекдот рассказали, - продолжил тему Андрей. Парень устроился работать в милицию, а за зарплатой три месяца не приходит. Его в конце концов спрашивают:" Тебе что - деньги не нужны?". А он отвечает: "Еще и зарплату дают? Я-то думал - получил пистолет и крутись, как можешь."
Дежурному до того понравился анекдот, что его смех мы слышали даже со двора, когда садились в машину.
- Не будут они ничего делать, - удрученно вздохнула Елена. - Придется брать на работе дни за свой счет...
- Глупости, - отмахнулся Павел. - Раз мы взялись за это дело, то и доведем его до конца, пока ещё за свою работу не взялись. В крайнем случае, совместим.
- Я вам так благодарна... - начала Елена.
- Пока не за что, - перебил её Андрей. - Сделаем, что сможем. Лично мне не нравятся упоминания о каком-то типе с фотоаппаратом, который тут на днях крутился. Но я пока не понимаю, каким боком это может относиться к нашему делу. Наташа, есть версии?
Я ошарашено уставилась на своего друга. С каких это пор его стало интересовать мое мнение по таким серьезным проблемам? Обычно меня поднимают на смех за слишком буйную фантазию и сумасшедшие предположения. А тут - на тебе!
Андрей расценил мое молчание совершенно правильно:
- Меня интересуют самые невероятные предположения. Обычные версии мы и без тебя выдвинем и проверим.
- Благодарю за доверие, - обрела я дар речи, - но мне ничего пока в голову не приходит. Во всяком случае, невероятного.
Мы уже подъезжали к дому тети Тани по той самой улице, по которой возвращались с Галкой пару часов тому назад. Из машины запущенный участок просматривался лучше и я буквально подскочила на сидение, когда увидела то, что насторожило меня пару часов назад. Солнце теперь освещало пространство за забором и на кусте что-то поблескивало.
- Павлуша, притормози, - попросила я. - Там что-то странное.
Павел притормозил. Какое-то время он разглядывал запущенный участок, потом пожал плечами:
- Какая-то тряпка на кусте!
- Подождите, - вдруг вскрикнула Елена, тоже разглядывавшая забор и калитку. - Там что-то странное... На участке, на кусте.