Магдалина Шасть
Одинокая злыдня
Жесть. Девки разъехались. Город опустел. А это мерзкое солнце светит прямо в мое унылое конопатое лицо, утверждая, что сегодня суббота. И что мне с этим делать? Что? Скажите…
И листва на деревьях зеленая вроде, но зелень такая… серая что ли, грязная, мразотно тягучая…
У меня даже телефона нет. А если бы был? Позвонила бы Лоре, моей блондиночке, как скучаю-скучаю, по нашим чаепитиям с ее вкусными пирогами. А я в своей жизни ни одного пирога не испекла. Руки из жопы… Или Аньке б позвонила, поплакали бы над ее любовными драмами, а потом я бы непременно ее развеселила, прибаутками да шутками, и мы ржали бы часа два над тем же, над чем плакали… Но нет у меня телефона, нет!
Всегда подозревала, что так случится. Что они уедут, а я останусь одна в этом скользком от пота городе, кормить комаров вечером, а мошек днем. Что буду слушать перебранки вечно ссорящихся родителей, тихонько ненавидя себя и свое одиночество. Мне-то и поругаться не с кем. Разве только с ними. Но от этого еще тоскливее…
Мой любимый еще года два как женился на другой. Глупой жирной корове, естественно… Ну а как иначе? И статус любимого ему, видимо, без надобности, но для меня так легче. Легче обманывать, что мое сердце несвободно и что что-то там еще дымится. На самом деле лишь вонючее пепелище.
Нет, я не то, чтобы страшненькая, вполне мальчикам нравлюсь. Только я нравлюсь тем мальчикам, от которых меня тошнит. Если придется выйти за одного такого замуж… Фу… Убейте меня сразу. И от этого еще хуже.
Пойти мне некуда. Точнее, не с кем. Только на работу. Но на работу идти в понедельник. А сегодня суббота.
Можно почитать, конечно. Только я и так все время читаю. Чехова там всякого, Достоевского… А от них еще муторней. Ну не романы же любовные смаковать в самом деле. Тут хоть серьезная литература, будь она неладна.
Мама позвала есть кашу. Манную. От одного запаха меня воротит. И нет, я не беременная. Потому что даже одноразово мне не с кем. Хотя… На работе-то. Но там работа и все мужики – потенциальные конкуренты, хоть их и до хрена. До хрена этих конкурентов… Нет, не с кем!
О чем ты все время думаешь, о чем думаешь?! Достала! Даже мертвого выведет своими улюлюканьями, нашла радость. Я дома сижу, она радостная, радуется, что я в одиночестве сдохну, в комнате своей тухлой. Блин, такое впечатление, что прется от того, что мне плохо.
Погулять тебе надо? Это что, издевательство такое, чтобы добить меня? Помню-помню, как ты ядом исходила, когда мы с Лоркой по клубам шарились, счастливые, пьяные, красивые. Радуйся теперь. Одна я, совсем одна!!!
Даже кота завести не могу. Отец меня вместе с этим котом с лестницы спустит, сказал. Аллергия. Или просто ненавидит меня. Вон тоже ерничает, мол, засиделась дома.
Короче, надеваю платье и попробую погулять. И каблуки. Непременно каблуки.
Какого черта я вообще выползла? Здесь моя Ларочка квартиру снимала, ноги сами принесли, хожу, как дура, на этих каблах, все пальцы растерла, и непонятно отчего слезы текут: то ли от боли, то ли от воспоминаний.
Полтора часа ходила… всего-то полтора. Завтра в центр поеду, хотя что мне в том в центре?
– О, Маринка, привет! Нет, замуж не вышла. А, ну классно, поздравляю, удачных родов, здорового малыша.
Блять, вы сговорились что ли? Даже эта долговязая страшилка мужа нашла. Еще и симпатичного, зараза. Я с ней в том году подружиться хотела, дура, да она зассала, видать, что уведу. Нужен он мне триста лет. Хотя… Да не, не нужен. И ты мне не нужна, жердь волосатая! Если только подосрать тебе, чтоб не зазнавалась.
– Привет, Сережа, кхе-кхе…
Ух, как нахмурилась! Глазами молнии метает. А этот лыбится. Красивая я баба все-таки! Ну и пошли вы.
– Что? Что? Познакомиться? Со мной? Нет, нельзя…
Вот я бестолочь. Вроде парень прикольный. Ну а чего он? Как-то на улице не умею знакомиться. Долбаные предрассудки. Ой, все уже, проехали. Круто я его отбрила. Хотя дура все-таки. Блин, вроде и фигура ничего. А-а-а-а!
Идет за мной? Вот прикол. Что ему надо от меня? Как-то душа съеживается от навязчиво пристального внимания.
– Я же сказала, что не собираюсь с Вами знако…
Ха, это сосед. Напугал, подлый тетерев. Иди уже. Размечталась. Хожу, как в песне, неприкаянная. Ей уже двадцать три или около и подруги давно все замужние, лишь она оказалась ненужная… Не печалься, не всем же везет!
Вот оно. Всегда подозревала, что нас зомбируют! С детства. Собак Павлова на еду, а девчонок на фату. Вроде и счастья особого никто не поимел, но зато чья-то, типа, нужная, ликвидная.
– Погуляла?
Ага. Видишь, рот в улыбке перекосило? От удовольствия, блять. Надышалась городскими выхлопами, свежими, ну-ну. Полезно же. Даже собак выгуливают. Конечно. Аналогия прям та самая. Да лучше б дома осталась. Почитала бы что-нибудь эдакое, фэнтези жизнеутверждающее. Но глаза кому-то мозолит молодость, сидящая дома под одеялом с чашкой ароматного чая. Иди гуляй, пока молодая. Праздник, блять, в одиночестве по городу шарохаться. Чего? Хлеба? Купить? Ну начинается. Я только разулась. Ой, ладно, не гунди. Схожу я за твоим хлебом. Достали. Сходили бы куда. Хоть бы в театр, говорю, сходили! Сидите дома все выходные. Рвете душу мою на части.