Они побывали в архивах. Они посетили школы, в которых Белла училась и какие смогла вспомнить. Но школ было много, после смерти отца ее воспитывали какие-то дальние родственники, то тетки, то сестры чьих-то там мужей. Все они были больше озабочены выпивкой, развлечениями и собственными семьями. Школ было много, но это просто стены, коридоры. И совершенно чужие люди. А со всеми официальными документами непременно происходило какое-нибудь несчастье. В общем, пустых кабинетов, тоски и усталости было много, а толку мало. Измотанная Белла сама отказалась продолжать, она и без того перестала верить в реальность собственных воспоминаний.
Пробежавшее стремительным потоком время принесло ей только одно облегчение. Сначала это казалось невероятным, но спустя полгода она увидела перед собой совершенно иного человека. Ее перестало отвлекать и смущать внешнее сходство. Перед ней открылось нечто, лежавшее глубже. Из общения исчезла неловкость. Да и вспоминать о прошлом в свете недавних неудач хотелось все меньше. Теперь у нее с другим Эдвардом вроде как появилось и свое прошлое. Общее для них двоих. Свои темы для мрачных шуток. Они часто стали обсуждать случившееся именно в таком ключе. Смеялись, боясь заплакать. Говорили, что было бы здорово найти объяснение, спрятанную в подвале дома машину времени или встретить злого мага, который с ними это сотворил. Но в жизни был какой-то напряг и с машинами, и с магами. Жизнь упорно молчала и не давала ответов. Жизнь могла предложить им только одно – подстраиваться под новые обстоятельства. Не помогая и не делая поблажек. Последний раз они говорят об этом осенью. Глядя на больную увядающую природу, трудно удержаться от мрачных мыслей и пустых размышлений. Хочется стать частью всеобщего уныния. Пиная камешек по мокрой дорожке, Белла говорит первое, что приходит в голову.
- А может быть, это наказание.
- Для тебя или для меня? Впрочем, для меня… - Эдвард делает паузу, во время которой они проходят мимо скамейки с парочкой влюбленных. Белла с грустью смотрит на незнакомцев, пожирает их любовь. Она ведь могла бы стать счастливой. А потом вспоминает про аварию. Нет, не могла бы, счастье у нее отняли. Не будь двойника Эдварда, что бы она делала? Как долго сопротивлялась одиночеству? Умерла бы она или продолжала жить? Да и какая это была бы жизнь. Мучение, пустота, которую она не в силах заполнить. Одинокий человек не может быть счастлив. Как-то давно Эдвард сказал ей, что одинокая душа не может попасть в рай, и поэтому всю свою жизнь она ищет половину, соединившись с которой сумеет достичь высшей цели. Но разве в таком случае души могут разлучаться? Какой смысл обретать что-то для того, чтобы потерять. Как будто чиркнуть спичкой в темноте, осветив мрак на одну секунду. Белла смотрит на своего спутника и тот продолжает:
- Для меня это второй шанс.
- Проще всего было бы списать все на сумасшествие.
- Только если мы оба сошли с ума. У твоей истории нет доказательств, но я слишком хорошо знал другую тебя, чтобы теперь ошибаться.
- За пять лет я могла измениться.
- Ты не могла поменять все свои вкусы. Кроме того, в тебе иногда проскальзывает что-то такое, чего вообще не было в прежней Белле.
Эдвард вздыхает.
- Иногда мне кажется, что или прошлое происходило во сне, или же настоящее – это сон. Но самое страшное, я уже не уверен, что предпочту второй вариант.
Пока она обдумывает смысл сказанного, он спешит добавить:
- В любом случае прежняя ты была для меня чудом, подарком, данным на миг. Моим лучшим сном. Как внезапно появилась, так же неожиданно и ушла. Нынешняя ты – реальна.
И лучшая возможность похоронить прошлое – сделать это сейчас. Они ведь ничего не добились своими разговорами о том, что было. Обсуждать планы и загадывать наперед слишком опасно. Оба боятся будущего. Остается единственная лазейка – укрыться в настоящем, жить сегодняшним днем. В том, чтобы быть счастливыми сегодня, не в прошлом или будущем, есть свои прелести. Это трусливый шаг с их стороны, но, наверное, довольно испытаний. Не нужно сожалений. Не нужно грез. Они все равно будут сорваны рукой судьбы. Плоды могут так и не созреть, не лучше ли любоваться цветущим деревом, не ожидая большего?
Белла знает, она должна решить. Вернее – решиться. Эдвард протянул ей руку, помог выбраться из пропасти, и теперь, зависнув на краю, она должна или, разжав пальцы, рухнуть обратно, или выбраться на каменистую почву, встать, отряхнуть ладони и колени и пойти рука об руку с этим мужчиной. Возможно, кто-то посчитал бы второй путь предательством, но Белла не могла так назвать свой единственный шанс на спасение. Тем более Эдвард был последним, кто мог пожелать, чтобы она ценой жизни хранила давно разбитые клятвы. Он первым нарушил слово, ушел от нее, пусть и не по своей вине. Она держалась, но она просто женщина. Ей нужна опора, нужна любовь. Она не хочет больше тащить бремя одиночества.
Все, что нужно сделать, просто шагнуть. Сделать шажок. Эдвард давно подавал ей намеки, некоторые его фразы имели подтекст, таили смутный смысл, которой она тем не менее четко осознавала, может быть потому, что ее душа была очень тонко настроена на то, чтобы уловить эти посылаемые им сигналы. Не действия, намеки на возможность действия. Ничего, чтобы загнать ее в клетку и не дать ей отступить в спасительную тень за спиной. Но она больше не хочет сидеть в тени, когда впереди сверкает солнцем счастье. Горькое, опаленное болью счастье. Белла глотает слезы. Это последние слезы о прошлой жизни.
***
Приняв решение, Белла приглашает Эдварда на свой день рождения. Как ей кажется, это символический день. Пограничное состояние, конец очередной страницы. Точка, после которой можно попытаться начать новое предложение. А еще она чувствует, что предыдущее предложение стерлось, на его месте пустота.
Он приносит пирожные и небольшую коробочку, обернутую шуршащей зеленой бумагой. Белла достает тяжелый альбом с плотными страницами. В этом альбоме он нарисовал ее прошлое. Их прошлое. Он сделал то, что не смогла сделать она, заполнил пустоту.
Однажды она заметила, как Эдвард рисует. Сначала он смутился, прикрыл рукой свой набросок.
- Чувствую, себя как вор, - в конце концов он разрешил ей посмотреть. В еще бледных линиях Белла узнала волшебный замок.
- Мне очень понравилась твоя история, – объяснил он.
Он подарил ее вымыслам жизнь. Сделал их реальными. Заставил появиться из глубин мрака то, чего никогда, может быть, не существовало. Карандашом и красками нарастил плоть на призрачный каркас. Три десятка страниц, но в них таится нечто большее.
- Я не такой уж романтик, и я не могу быть «им», - он замолкает. Они давно не сравнивали себя с теми Эдвардом и Беллой, которых когда-то знали. Он просто хотел сказать кое-что иное, и она прекрасно понимает, о чем он. Это еще одна недомолвка, которая звучит подобно грохоту сходящей снежной лавины. Еще одна дверь в будущее, которую Эдвард приоткрыл специально для нее. И все, что ей нужно, не испугаться и пройти. Задержав дыхание и глядя в наполненные любовью глаза Эдварда, она делает тот самый шаг, на который решилась недавно. Вступает в будущее. Выбирает его.
- Ты другой, - соглашается Белла. Она убирает альбом и кладет ладонь поверх руки Эдварда. - Ты спас меня от одиночества, которое он оставил после себя.