Когда открыл глаза, уже наступал вечер. У двери стоял охранник.
- К вам леди, - сказал он.
- Хорошо.
Я встал, все еще шатаясь ото сна и стараясь привести мысли в порядок. Это, конечно, Дорис.
Только это была не Дорис, а последний человек, которого я надеялся увидеть здесь - Лаура Сакетт.
Она повернулась к охраннику.
- Могу я поговорить со своим родственником наедине?
Когда тот ушел, она обратила на меня свои огромные голубые глаза.
- Никогда не думала, что ты вернешься, - холодно сказала она, - но рада, что так получилось. Теперь своими собственными глазами увижу, как тебя повесят.
- Не слишком же вы дружелюбны, - сказал я, решив, что слабости от меня она не дождется, не доставлю я ей такого удовольствия.
- Жалею, что здесь нет Оррина, и он не сможет увидеть, как тебя потащат на виселицу, - сказала она, глядя мне в глаза. - А Тайрел... я ненавидела его больше всех.
- Это потому, что вы не смогли его надуть, - сказал я. - Но мэм, неужели вам так хочется, чтобы меня повесили? Ведь я сделал вам ничего плохого. Даже не был знаком, пока не приехал из Юмы.
- Да, мне хочется, чтобы тебя повесили, и тебя повесят. Жаль, не увижу лицо Оррина, когда он узнает новости.
- Может и увидите, - сказал я. - Оррин хороший адвокат. Если он сможет приехать, он наверняка будет защищать меня в суде.
Это ей не понравилось. Оррин - видный мужчина с истинно уэлльсским красноречием, и она знала, какими убедительными могут быть его доводами.
- Он никогда сюда не попадет. Если ты пошлешь за ним, я скажу Арчу Хэддену, чтобы он его убил.
- Арчу? Значит, в Мексике он охотился за мной? А я-то удивлялся, как он узнал о нашем местонахождении, когда мы его тщательно скрывали.
- Да, я послала его за тобой и пошлю за Оррином, если он здесь объявится.
- Стало быть, Арч в городе, верно?
Это стоило принять во внимание. Мне вдруг померещилось, что камера стала очень маленькой. Арч Хэдден наверняка знает, что я в тюрьме, и придет за мной. Я кинул взгляд на окошечко и неожиданно обрадовался, что оно такое маленькое и высокое.
- Давай, посылай за Оррином. Мне это даже нравится. Я прикажу убить его. - И мне показалось, что в ее голубых глазах таится безумие.
- Вы недооцениваете Оррина. Его не так просто убить, а в поединке Арч Хэдден ему в подметки не годится.
Я говорил в пустоту - она меня не слушала, а если и слушала бы, то не обратила внимания, поскольку ей и в голову не пришло, чтобы Арч Хэдден и Оррин дрались в честном поединке. Она имела в виду выстрел в спину с вершины холма на дилижансной остановке или что-нибудь подобное.
После того, как она ушла, я немного подумал, потом позвал охранника.
- Передай, пожалуйста, капитану Льюистону, что я хочу его видеть.
- Само собой. - Он некоторое время задумчиво изучал меня. - Ты на самом деле убил того парня, Хиггинса?
- Если бы ты лежал, умирая, в пустыне на жарящем солнце раненый в живот, а апачи стреляли бы в тебя горящими стрелами, ты бы не попросил о смерти?
- Так вот как было дело? Я слыхал, будто он был твоим врагом.
Мне пришлось объяснить ему о древней кровавой вражде Хиггинсов-Сакеттов и повторить:
- Я больше десяти лет не вспоминал об этой вражде, и кроме того, если человека в безлюдном месте прижали апачи, думаешь он стал бы тратить пулю на врага, которого индейцы и так убьют?
- Нет, я бы точно не стал, - сказал охранник.
Он ушел, а я остался сидеть один. Не знаю, сколько времени прошло, когда открылась дверь и вошла Дорсет. Она несла покрытую салфеткой тарелку.
- Это вам передала леди из "Мухобойки", - сказала она и гордо подняла подбородок. - У меня нет денег, иначе я бы тоже что-нибудь принесла.
- Вы и так сделали достаточно. Как дела у вас с сестрой? Есть где остановиться?
- Мы остановились у Кридов. Они придут поблагодарить вас. Дэн Крид сказал, что если хотите, он вас отобьет.
- Лучше останусь. Может быть поступаю глупо, но еще ни один Сакетт, кроме Нолана, не убегал от Закона.
Мы немного поговорили, и она ушла. Вернулся охранник, но он не нашел капитана Льюистона, зато видел лейтенанта Дэвиса вместе с Лаурой Сакетт.
Вновь оставшись в одиночестве, я серьезно задумался. Тампико Рокка и Испанец Мэрфи погибли, Бэттлс, наверное, тоже, но даже будь они живы, ни один не смог бы замолвить за меня слово, потому что когда я застрелил Хиггинса, мы были одни. Я свалял дурака, рассказав все Лауре, однако в то время воспоминание давило на меня, и ко всему прочему, я считал Лауру членом нашей семьи.
Обвинение строилось на том, что я убил однофамильца тех, с кем враждовала моя семья. Он был несколько раз ранен индейцами, но это утверждал я один, свидетелей у меня не было. Горящие стрелы были работой апачей, никто этого не отрицал, однако по городу ходили слухи, что я воспользовался нападением апачей, чтобы расправиться со старым врагом.
У Билли Хиггинса в Тусоне было много друзей, и никто из них не бы со мной знаком, все только слышали. Большую часть слухов разносил лейтенант Дэвис, верящий всему, что говорила ему Лаура.
Медленно прошли два дня, и провел их, валяясь на койке и играя в шахматы с охранником. Изменилось одно: Охранник больше не уходил, оставляя меня одного, и запирал двери тюрьмы.
Шерифа в городе не было и не должно быть еще неделю, мне начинало здесь надоедать, и хотелось, чтобы суд состоялся поскорее. Если они будут тянуть, кое-кто из жителей может потребовать мой скальп. Я скучал по горам, где нет никого, кроме орлов и снежных баранов. На стене напротив камеры висели мое седло, уздечка, седельные сумки и оружие. Хотелось ощутить под собой коня, а в руках винчестер.
Меня пришел проведать Дэн Крид. Охранник знал его и пустил без колебаний.
- Давай я передам тебе револьвер, - сказал Крид, когда охранник ушел в контору. - В городе много всяких... Некоторые хотят тебя линчевать. Я уж и так уговаривал, и этак - никто не слушает, говорят "Ну да, конечно, он же вернул тебе детей из Мексики. Ты будешь благодарен даже такому койоту, как он".
- Что еще говорят?
- Ну, еще говорят, что никто не знает, были ли в округе апачи, когда ты пустил в него пулю, или ты просто решил избавиться от еще одного Хиггинса.