Полина села на удобное мягкое кресло, а секретарша поинтересовалась, не хочет ли она кофе. Полина отказалась, нервно теребя ручку сумки.
Интервью затянулось на добрые тридцать минут, но когда двери открылись, Полину всё равно бросило в жар, и она с трудом могла сделать вдох.
Первыми вышли мужчины со съемочной аппаратурой, громко обсуждая крепкие напитки и рестораны.
— …да что вы, буду иметь в виду, — смеялся Костя.
Полина глубоко задышала, глядя на бывшего мужа. Веселый, как будто в их первую встречу. После свадьбы улыбку на его лице она стала видеть всё реже.
Костя тоже её заметил и вмиг всё неуловимо поменялось.
— Ладно, господа, с тебя реклама, Лешка, — он указал пальцем на одного бородача, который уже что-то печатал в телефоне.
Костя махнул ей рукой, как старой знакомой или любимой собаке. Полина подошла, не чувствуя под собой ног. Вздрогнула, когда дверь за ней закрылась, а тяжелая и горячая голова бывшего мужа опустилась на её плечо.
— Как хорошо, что ты пришла, Поль, хоть немного отдохну.
Полина ощутила комок в горле, непреодолимый и жесткий, он как будто разрывал изнутри.
— Я звонила тебе много раз.
— Да? — Костя достал свой телефон. — У меня нет твоих входящих, ты у меня всё ещё записана как «жена». Хочешь проверить?
Полина отрицательно качнула головой. Теперь у неё не было на это права, да и неинтересно по большому счету.
Костя взъерошил идеально уложенные волосы, расстегнул темно-синий пиджак и сбросил его на кресло. Рубашка была слегка приталенной и достаточно узкой, как будто специально давая понять, что под белоснежной тканью тренированное, поджарое тело. Костюм явно шили на заказ.
— У тебя что-то случилось?
Полина метнула взгляд с его спины на лицо. Догов явно был рад такой реакции, потому что улыбался.
— Я… хотела сказать, что…
В этот момент брякнул телефон, и Костя, метнув вверх указательный палец, сразу ответил на звонок.
— Да… что приготовишь? М… будет интересно, скоро освобожусь… Мама уже в нетерпении? Господи, как ты её уломала?.. Прости, ты мастер в этом вопросе…
Полина слушала, как Костя явно говорит с той губастой блондинкой. Видимо, они собираются поужинать чем-то деликатесным. Ираида Беркутовна это любила, но никогда не приглашала её поесть вместе или что-то сделать сообща. Нет. Свекровь её по непонятной причине люто ненавидела, хотя Полина очень старалась ей угодить. Но, очевидно, она не «мастер в этом вопросе».
Костя всё обсуждал и обсуждал предстоящую встречу, как будто забыв об её присутствии. Полина ощущала себя предметом мебели, и стало немного грустно, что ей пренебрегают. А это значит, что Костя явно предложит ей аборт, а если нет… её ребёнок будет такой же никому не нужной мебелью. И Полине безумно стало жалко этого ребёнка, который ещё не родился и представляет собой сейчас микроскопический сгусток клеток, которые ежеминутно делятся, растут и рвутся к жизни. А его горе-родители не могут даже нормально поговорить, да что там: Полина ощущала, что они словно два незнакомца.
— Извини, — Костя отключил телефон и положил его на стол, — что ты хотела сказать?
— Что? — отвлеклась Полина.
— Ты начала говорить, я слушаю.
Полине вдруг показались все её действия невероятно глупыми. Они с Костей друг другу теперь никто. Она подошла ближе, коснулась его щеки, ощутила запах парфюма, такого знакомого и, кажется, родного, но сейчас отчего-то отталкивающего.
Не хотелось, конечно, быть как те сериальные барышни. Они с Договым развелись, потому что не понимали друг друга, так что Полина вдруг перестала ощущать себя жертвой.
То, что случилось, ошибка, и она знала это тогда, когда позволила Косте поцеловать себя в последний день семейной жизни.
— Ты счастлив?
Она не знала, почему спросила именно это.
Костя слегка нахмурился, словно задумался, потом неопределенно пожал плечами. Полина вздохнула, кажется, впервые спокойно рядом с ним.
— Прощай, Костя, — она кивнула ему, а он вдруг ухватил её за руку, но не было того трепета, как раньше.
— Ты уезжаешь? — в его голосе послышалась странная нотка беспокойства, хотя, возможно, ей это показалось.
— Нет, я не думаю, что мы снова увидимся.
Он разжал пальцы, отпуская.
— Хм… — выдохнул он, — проголосуешь за меня?
Полина усмехнулась.
— Нет, за тебя я точно голосовать не буду.
— Почему-то я не удивлен, — Костя спрятал руки в карманы боюк, — твоё прощание прозвучало как проклятье.