– Freeze! – орут они.
Мы, естественно, замираем. Влипли...
Страдальчески смотрю на свой ноут. Что, ну что я сделал не так?..
Быстро запускаю программу кодирования. Если даже они возьмутся за мой ноут – ничего не найдут...
Вслед за спецназовцами входят два офицера. На плечах – оранжевые опознавательные знаки с эмблемами.
Какая пошлость эти знаки! Да, у них ведь ещё принято придумывать для каждого отряда особо оригинальные названия – типа «Козырные карты» или «Ночные ястребы»... Попса!..
Один из офицеров снимает шлем. Это, оказывается, красивая девушка. И они знакомы с Руди: смотрят друг на друга, как будто давно не виделись.
– Так вот до чего ты докатился, – говорит она.
– Теперь мы на разных сторонах улицы.
– Не тебе меня судить, Элен, – отвечает Штейнер.
– Это точно, не мне. Судить тебя будет суд. За то, чем вы тут занимались, вас скорее всего приговорят к смертной казни... Очень плохо, мистер Штейнер. А ведь ты подавал неплохие надежды...
Второй офицер подходит к моему ноуту и пытается что-то там сделать.
Мысленно блокирую клавиатуру – маленькая шуточка Нейроманта.
– Глухо, – говорит офицер. – Разберёмся на месте. Пошли.
Следующие события остались бы для меня почти за кадром, если б я вовремя не активировал имплантант ...
...Всё резко застывает, словно во время ураганного фильма нажата пауза: рука Руди медленно поднимается, палец давит на курок неведомо откуда взявшегося пистолета, одновременно Штейнер прыгает влево, сбивая офицера с моим ноутом.
Первый выстрел в сторону противника можно производить самовзводом еще при подъеме оружия с живота или груди. Второй производится прицельно, поскольку курок уже на боевом взводе, и усилие спуска уменьшается.
В момент выстрела отдача автоматически рвёт руку Рули вверх, и пуля летит – я вижу её траекторию – прямо в лоб Элен, не успевшей сделать ничего за те наносекунды, которые понадобились Штейнеру.
Витрины разлетаются на тысячи кристалликов, медленно оседающих на пол – это с улицы прогремели выстрелы.
Пули, блестя цельнометаллической оболочкой, прочерчивают свои спирали к Руди, который уже приземляется, послав вторую пулю в голову другого офицера.
Несколько событий происходит одновременно: удар о шлем и рикошет в потолок; падение Элен; два попадания в Штейнера.
Энергия выстрелов отбрасывает Руди к стене, а все следующие пули поражают его...
...Металлическая рука-протез медленно сжимается и разжимается.
– Он мёртв, – говорит один из спецназовцев, проверив труп Штейнера. – И зачем ему понадобилось стрелять в Элен?..
Офицер снимает свой шлем и проводит пальцем по царапине, оставленной пулей Штейнера:
– Он всё-таки был удивительно шустрым. К счастью, шлем выдержал...
Офицер складывает мой ноут в сумку и грубо толкает меня в плечо:
– Пошли. Наденьте на него наручники, пока не выкинул чего-нибудь.
Меня быстро обыскали, отобрали Sven, из которого я так ни разу и не выстрелил, и сковали руки.
К дверям кафе уже подкатил фургончик полиции. Наверно, стоял за углом, а теперь появился, как снег на голову. На месте задержания остаются трое, остальные садятся со мной.
Залезая в фургон, я видел на другой стороне улицы среди толпы случайных зевак фигуру человека в обгоревшей одежде.
Торжествуй, Эдди, твоё пророчество сбывается...
Мы едем долго – минут двадцать. Очевидно, станция быстрого реагирования расположена недалеко – иначе бы они не успели среагировать, а теперь меня везут в какое-то главное управление.
Выгружаюсь во дворе какого-то высоченного корпуса. Улицу не видно – со всех сторон нависают пристройки этого здания.
Успеваю заметить вывеску на дверях, в которые меня практически заносят: «Vitdater inc». Доигрался, братец кролик...
Тащимся по красивому вестибюлю... Столик секретарши. Над её лицом явно поработали пластические хирурги – сразу заметна неестественность мимики... Лифт с горящими зелёным кнопками... Коридор... Люди в белых халатах поверх деловых костюмов. Никто не обращает на нас внимания.
Наконец, меня вводят в большую комнату. Напротив двери – огромное, во всю стену, окно. Слева – громада аквариума, в котором колышутся редкие водоросли. Диваны, удобные кресла, столы с бумагами и компьютерами...
У окна прогуливается сухонький человек лет пятидесяти. Тщательно выбрит, одет в серый костюм от Fabio Pietro, на заколке галстука горит изумруд, в начищенные туфли можно смотреться, как в зеркало.
Спецназовцы размыкают наручники и выходят, оставляя нас наедине.
– Добрый день, господин... как-там-ваше-имя?.. Меня зовут Оливер Гордон. Я – президент фирмы, сеть которой вы столь искусно хотели взломать, – говорит он глухим низким голосом.
Мы идём друг к другу и встречаемся рядом с аквариумом.
– А вы не боитесь, что в отсутствие охранников я могу выкинуть какую-нибудь штучку? – интересуюсь я, разминая кисти.
Гордон достаёт из кармана синий платок, снимает очки и начинает их протирать. Очень медленно. Несколько раз смотрит на меня сквозь стёкла и снова протирает. Наконец водружает их обратно на нос и соизволяет ответить:
– Посмотрите, – он показывает рукой в углы комнаты. Там укреплены видеокамеры слежения, под объективами которых горят красные огоньки.
– Вы на прицеле, хакер. Вас прожгут лазером быстрее, чем вы двинетесь.
– Думаете, успеют?
– Операторы следят за вашими глазами. Представьте себе: ваш глаз – во весь двадцатидюймовый экран. Его анализирует специальная программа... Поверьте, они успеют.
– Не собираюсь и проверять.
Внезапно боковым зрением замечаю движение и инстинктивно отпрыгиваю в сторону. Гордон смеётся:
– Я так и знал, что вы будете впечатлены моим домашним питомцем. Не правда ли, великолепный экземпляр?
Рядом со стенкой аквариума плавает касатка – если я правильно помню рисунок из школьного учебника. Она отплывает и снова бьётся головой в стекло.
– Поразительно! Их ведь больше не существует?
– Да. Это дорогая штучка. Создана по сохранившейся модели ДНК.
Гордон отходит от меня и садится за стол у стены. В отличие от других этот сделан не из лёгкого пластика, а из массивной имитации под дерево.
Я ещё пару раз оглядываюсь на касатку. Могучий зверь продолжает свои попытки разбить стенки.
– Не беспокойтесь. Стекло выдержит... Знаете, эта касатка напоминает мне вас, хакеров. Она упрямо бьётся о преграду, хотя если б разбила её, то вскоре погибла бы без воды.
– Как меня взяли? Где я прокололся? – спрашиваю я. Гордон открывает мой ноут и проводит рукой по клавишам, будто стирая пыль.
– Вы изменили владельца и группу на root только на /usr/sbin/in.identd – а это просто ссылка на /usr/sbin/identd. Про второй файл вы забыли.
Проклятье!.. Что со мной, Вирус меня побери, как я мог?
– Клавиатура заблокирована. Это сделано грамотно... Что вам было нужно на серверах моей фирмы?
– Какая разница? Всё равно любой суд приговорит меня к смерти без права апелляции.
– Не факт, не факт... Это решать мне... Возможно, мы сможем договориться?
Понятно, куда он клонит.
– Вы предлагаете мне стать скрэббером? . Гордон улыбается.
Его очки поблескивают, отражая лампы.
– Eggs-ackly, мистер хакер. Вы исключительно проницательны. Да, я предлагаю вам оставить преступный путь и стать законопослушным человеком... Вы, кстати, так и не назвали своего имени.
– Да, стать законопослушным человеком за жалкую плату – жизни друзей.
Гордон разводит руками. Лицо изображает сочувствие – изображает так, чтобы никто не вздумал принять его гримасу за настоящее сочувствие. Он хладнокровно продолжает:
– Такова жизнь... Одни выживают, другие менее удачливы!.. Впрочем, как знать? Может, и ваши друзья решат присоединиться к нам вместо того, чтобы умирать?