— Сын, дай мне слово лорда, что никогда не снимешь с нее ошейник. — голос отца был на удивление трезв.
— Я не могу дать такого слова. Я буду снимать с нее ошейник, когда она будет рожать мне детей. Хочу, чтоб моих детей рожала свободная женщина.
Отец опять надолго замолчал.
— Рано ты начал, сын… Надеюсь, у тебя будет от нее дочь. Сына должна родить настоящая жена, а не рабыня. Старший сын лорда должен быть рожден свободной женщиной. Мать знает?
— Леди Сара знает. Мама, наверно, тоже.
— Не давай ей воли, иначе она тебя погубит. Помни, что она всего лишь рабыня. Джон, раз уж так получилось, давай поговорим как мужчина с мужчиной. Она тебе не пара. Но ты этого пока понять не можешь. У тебя нет опыта. Ты согласен со мной, что у тебя нет опыта?
— Да, папа, с этим я согласен.
— Так наберись опыта! Не останавливайся на одной. Ты — лорд, все они вокруг — твои. Не нравятся эти, съездим в Сентраль, купишь на базаре любую, какая приглянется. А понравится свободная, предложи ей двадцать золотых, и она твоя. Не захочет за двадцать, предложи двести. Не захочет двести, купи на эти же двести золотых погремушек. Ты — лорд. Не обеднеешь. И вот, после десятой или сотой, ты начнешь чувствовать их слабые и сильные стороны, как рука чувствует оружие. Вот тогда выбирай себе подругу жизни и сделай из нее себе леди. Неважно, кем она была до этого. Она станет тем, что ты из нее сделаешь.
— Даже если до этого она была воровкой?
— Ты видел изумруд, который носит мать? Он долгие годы лежал где-то в земле. В грязи. Нуждался в огранке и оправе. Так и с твоей воровкой. Не жалей денег на учителей для нее, и получишь бриллиант. Смотри только, чтоб на ней клейма не было.
— Папа… А… У тебя с мамой ведь не так было.
— Мне повезло… Тебе — нет.
И тут я понял, что делать дальше. Как перейти к третьему неотложному делу.
— Я подумаю над твоим советом… Дай мне Уртона на неделю.
Отец посмотрел мне в глаза.
— Оказывается, я тебя совсем не знаю. Даже сомневаться стал, стоило ли говорить с тобой на эту тему. Расскажи о нашем разговоре леди Элане.
— Обещаю, пап.
ГЛАВА 20
О том, как я посетил замок сэра Добура.
Теперь снова нужно идти к леди Элане. Какого черта, лорд я, или не лорд? В конце концов, сколько я для нее сделал… Не все ли равно, в ошейнике она была, или нет, когда я ее взял? Разве я отказываюсь от своих слов?
Выдумывая обвинения и оправдания, я медленно шел к подземелью. Как на казнь. Из-за двери доносились голоса Саманты и тети Элли. Беседовали они дружелюбно. На секунду я задумался, не постоять ли за дверью, слушая, о чем они говорят. Но вспомнил, какой чуткий слух у тети Элли и толкнул тяжелую дверь. Разговоры мгновенно прекратились. Два взгляда скрестились на мне. Под их прицелом я взял стул и сел на него верхом перед тетей Элли. Несколько секунд мы сердито смотрели друг другу в глаза. Я сумел не отвести взгляд. Тетя Элли втянула воздух.
— Джон, от тебя вином пахнет.
— Это от одежды. Разбился кувшин красного вина, — я услышал, как за спиной охнула Саманта. — Тетя Элли, после завтрака я уезжаю на неделю.
— Куда?
— В замок сэра Добура.
— Ты что, сдурел! Никуда ты не поедешь! — закричала Саманта. — Отец тебе яйца отрежет! Не пущу!
— Выйди! — рявкнул я.
— Никуда не выйду! Ты думаешь, крутой очень, если меня одолел? Отец тебя в пять секунд как свинью заколет!
— Еще два слова, и ты получишь десять плетей на конюшне.
— Хоть сто. А если ты отца убьешь, я тебе этого никогда не прощу! Я тебя в кровати прирежу. Зубами горло перегрызу, понял?
— Я не собираюсь с ним драться.
— Санта, девочка, выйди, пожалуйста, на минуту, — мягко попросила тетя Элли.
Слышу, как за Самантой закрывается дверь.
— В угол бы тебя поставить, да взрослый уже, — вздыхает тетя Элли. — Итак, ты решил ехать в одиночку к сэру Добуру. Это мудрое и рискованное решение.
— Я не один. Со мной поедет Уртон.
— Один или вдвоем — это ничего не меняет. Если сэр Добур тебе не поверит, возьмет тебя в плен, у лорда Райли будет масса неприятностей. У Саманты тоже. О тебе не говорю. Если же он тебе поверит, ты предотвратишь войну, спасешь множество жизней, сэр Добур вновь станет вассалом твоего отца, твоим родственником и самым верным вассалом. Давай подумаем, как строить беседу с ним.
Я вышел от тети Элли только часа через два. Мы обсудили множество вариантов на все случаи жизни. Под конец я рассказал о разговоре с отцом. Тетя Элли сказала, что у меня переходный возраст плюс гипертрофированное чувство собственной значимости. Еще немного, и я зазнаюсь.
Саманта ждала меня, сидя на ступеньках. Она завернулась в одеяло и дремала, прислонившись к стенке.
— Я отцу письмо напишу. Только поклянись, что читать не будешь. И еще поклянись, что не будешь вызывать отца на бой.
— Не буду.
— Поклянись.
— Глупышка. Тебе мало слова Конгов?
Завтракали в хмурой столовой. Саманту я, разумеется, отослал завтракать на кухню. Видимо, между отцом и матерью тоже состоялся серьезный разговор. Сидели хмурые, насупленные, бросая изредка друг на друга сердитые взгляды. Мать явно собиралась побеседовать со мной после завтрака, поэтому я очень быстро, не поднимая глаз от тарелки, умял свою порцию и выскользнул из столовой. Бегом добрался до своей комнаты, затолкал в мешок одеяло, охотничью одежду, арбалет, кинжал, сунул меч под мышку, мешок — за спину и выбежал из комнаты. В коридоре столкнулся с Самантой.
— Ты куда?
— К твоему отцу.
— Джон, стой, я еще письмо не написала.
— Некогда.
— Ты слово дал.
— Хорошо. Иди за мной, — мы припустили по коридорам вдвоем. Я торопился на конюшню, но выбирал такой маршрут, чтоб не повстречать мать. Иначе поездка сорвалась бы. Уртон, уже предупрежденный тетей Элли, кончал седлать лошадей. Тех, на которых мы поедем, и сменных. Я кинул ему мешок. Уртон встряхнул его, в мешке забрякало. Уртон с грустью посмотрел на меня.