Ньют всегда считал, что Джейк обязательно вернется. Некоторые известия о нем доходили до Лоунсам Дав по коровьим тропам — что он работает полицейским в Огаллале или что он ищет золото в Черных горах. Ньют понятия не имел, где эти Черные горы и как ищут в них золото, но одной из причин, по которой он так рвался гнать стадо коров на север, было то, что он надеялся встретить в пути Джейка. Разумеется, ему хотелось прицепить пистолет, стать главным работником и испытать все приключения — встретить, например, бизона, хотя он знал, что их почти уже не осталось. Но подспудно за всеми этими стремлениями скрывалось застарелое желание, скрываемое месяцами и годами, но все равно свербящее, как зубная боль, — увидеть Джейка Спуна.
Теперь этот самый человек приближался к ним, ехал рядом с Дитцем на таком же красивом иноходце, на каком он скакал десять лет назад. Ньют начисто забыл о Дише Боггетте, за каждым движением которого он собирался следить, чтобы учиться. Всадники еще не подъехали, а Ньют уже видел белозубую улыбку на черном лице Дитца, потому что его послали с обычным заданием, а он вернулся, значительно его перевыполнив. Дитц не гнал лошадь и вообще не делал никаких глупостей, но издалека было видно, что он счастлив.
Из-под копыт лошадей взлетали небольшие облачка пыли. Всадники уже въехали во двор. На Джейке был коричневый жилет и коричневая же шляпа, плюс тот же пистолет с перламутром. Дитц все еще лыбился. Они подъехали прямо к заднему крыльцу, прежде чем натянуть поводья. Сразу было видно, что Джейк проделал длинный путь, так как иноходец казался худым как щепка.
Кареглазый Джейк носил маленькие усики. Некоторое время он оглядывался, а потом расплылся в улыбке.
— Привет, парни, — сказал он. — Что на завтрак?
— А чего, лепешки и бекон, Джейк, — ответил Август. — Как обычно. Только мы не обслуживаем круглосуточно. Надеюсь, у тебя с собой бизонья печень или кусок мяса, чтобы перебиться.
— Гас, ты только меня не пугай. — Джейк соскочил с иноходца. — Мы всю ночь ехали, и Дитц только и говорил, какие вкусные ты печешь лепешки.
— Пока вы говорили, Гас их ел, — вмешался Калл. Они с Джейком пожали руки и оглядели друг друга.
Джейк обернулся к Дитцу.
— Говорил тебе, надо было послать телеграмму из Пиклз Гэп, — заметил он. Затем повернулся и с улыбкой пожал руку Августу. — Ты всегда был свиньей, Гас, — добавил он.
Затем пришлось пожимать руку Пи Аю, хотя Джейк всегда к нему плохо относился.
— Черт, Джейк, ну и долго же ты пропадал, — сказал Пи Ай.
Пока они трясли друг другу руки, Джейк заметил парня, стоящего рядом с высоким ковбоем с огромными усами.
— Бог ты мой, — промолвил он. — Ты ведь маленький Ньют? Надо же как вымахал! Кто такое допустил?
Ньюта так переполняли чувства, что он с трудом проговорил:
— Это я, Джейк. Я все еще здесь.
— Ну как, капитан? — спросил Дитц, передавая Каллу банковскую квитанцию. — Верно ведь, что я нашел блудного сына?
— Нашел, нашел, — ответил Калл. — И готов поспорить, что не в церкви.
Дитц расхохотался.
— Нет, сэр, — согласился он. — Не в церкви.
Джейка представили Дишу Боггетту, но, пожав ему руку, он снова повернулся к Ньюту, как будто тот удивил его больше всего в Лоунсам Дав.
— Готов поклясться, Джейк, — заметил Август, разглядывая гнедого иноходца, — ты заездил эту лошадь до костей.
— Покорми его хорошенько, Дитц, — велел Калл. — Судя по его виду, он давненько плотно не ел.
Дитц повел лошадей к сараю без крыши. Действительно, штаны его были сшиты из старого стеганого одеяла — но по какой причине, никто сказать не мог. Хоть и цветастые, они вряд ли подходили для путешествий через заросли мескитового дерева и карликового дуба. Во многих местах колючки прорвали материал и вата кусками лезла наружу. В качестве головного убора Дитц носил старую кавалерийскую кепку, которую где-то подобрал. Она была почти в таком же скверном состоянии, что и шляпа Липпи.
— У тебя уже эта кепка была, когда я уехал? — спросил Джейк. Он снял собственную шляпу и стряхнул с нее пыль о штанину. Ньют с удивлением увидел солидную лысину среди черных вьющихся волос Джейка.
— Он ее нашел в пятидесятые, насколько я помню, — сказал Август. — Дитц ведь, как я, он не бросает предмет туалета лишь из-за его возраста. Мы же не все такие щеголи, как ты, Джейк.
Джейк перевел свои карие глаза на Августа и лени во улыбнулся.
— Как бы так сделать, чтобы ты еще напек лепешек? — спросил он. — Я проехал аж от Арканзаса и ни разу не пробовал хорошего хлеба.
— Если судить по этому пони, ты ехал быстро, — заметил Калл, и эта фраза могла послужить самым сильным выражением любопытства, на которое он способен. Он общался с Джейком в разные времена в течение двадцати лет и хорошо к нему относился. Но где-то в глубине Джейк всегда вызывал у него беспокойство. На Западе не было более приятного человека и лучшего всадника, но умение ездить верхом и нравиться — это еще не все. Что-то в Джейке смущало Калла. Что-то непоследовательное, непредсказуемое. Он мог быть с тобой плечом к плечу в одной схватке, а в другой оказаться совершенно бездейственным.
Август тоже это знал. Он всегда поддерживал Джейка и всегда его любил, хотя когда-то они оба претендовали на внимание Клары Аллен, которая обоим показала на дверь. Но Август ощущал, что в Джейке не хватает сердцевины. Когда он ушел из рейнджеров, Август часто предсказывал, что рано или поздно его вздернут. Пока этого не случилось, но то, что он приехал к завтраку на загнанной лошади, предвещало беду. Джейк любил красивых лошадей и никогда не стал бы доводить коня до такого состояния, если бы за ним по пятам не шла беда.
Джейк заметил старика Боливара, идущего от цистерны с ведром воды. Боливар был человеком новым, не интересующимся его возвращением. Прохладная вода перехлестывала за края ведра и выглядела весьма привлекательно для человека, так томимого жаждой, как Джейк.
— Парни, мне бы напиться, да и помыться не мешало, если можно, — сказал он. — Мне последнее время не слишком везло, но я бы хотел залить в себя достаточно воды, чтобы хотя бы иметь возможность сплюнуть, прежде чем я вам все расскажу.
— Да милости просим, — пригласил Август. — Иди и налей себе таз. Нам постоять здесь и отбивать атаки?
— Какие уж теперь атаки, — ответил Джейк, направляясь к дому.
Диш Боггетт слегка растерялся. Он уже совсем было устроился работать, и вдруг приезжает этот новый человек, и все про него забывают. Капитан Калл, славящийся своей деловитостью, и то как-то отвлекся. Они с Гасом так и остались стоять, будто в самом деле ожидая атаки, несмотря на слова Джейка.
Ньют это тоже заметил. Мистеру Гасу надо бы пойти и испечь лепешек для Джейка, а он все стоял и, похоже, о чем-то думал. Дитц уже возвращался из сарая.
Наконец Диш отважился открыть рот:
— Капитан, как я уже говорил, я согласен подождать, если вы планируете собрать стадо.
Капитан как-то странно взглянул на него, вроде бы забыл, кто он такой и что вообще здесь делает. Но все оказалось не так.
— Ну, конечно, Диш, — проговорил он. — Нам могут понадобиться рабочие руки, если ты не возражаешь немного покопать колодец, пока ждешь. Пи, шевелись, вам всем пора на работу.
Диш уже совсем собрался решительно отказаться. Он зарабатывал по высшей ставке последние два года, и его никогда не заставляли ничем таким заниматься, чего нельзя было сделать с седла. Нехорошо, что капитан полагает, будто может командовать им так же, как этим мальчишкой и старым идиотом Пи Аем, и заставлять горбатиться с ломом и лопатой. Это ущемляло его гордость, поэтому ему очень хотелось вскочить на лошадь и оставить их возиться в земле без него. Но капитан жестко смотрел ему в лицо, так что, когда Диш поднял глаза и открыл было рот, чтобы сказать, что передумал, их взгляды встретились, и Диш промолчал. Никто никому ничего не обещал, а о плате вообще не было речи, но Диш чувствовал, что сделал один лишний шаг. Капитан смотрел ему прямо в глаза, как будто хотел знать, станет ли он вертеться как уж и отказываться от своих слов или будет им верен. Диш предложил остаться только из-за Лори, но теперь все зашло слишком далеко. Пи и Ньют уже направились к сараю. По выражению лица капитана он понял, что, если Диш не хочет потерять свою репутацию, придется ему хотя бы один день покопаться в земле.