Миссис Диэри медленно покачала головой:
— Не могу представить. Скажите, почему вас так заинтересовал её рассказ?
— Если она лжет, а это очевидно, я бы хотел знать причину. Возможно, она что-то планирует. Мы могли бы пресечь её намерения, если бы знали о них. Может быть, она надумала шантажировать вас, угрожая смешать с грязью доброе имя вашего супруга. Конечно, с шантажом у неё ничего не выйдет, но искру сомнения в душах людей она сумеет зажечь.
— Это было бы в её духе, — согласилась миссис Диэри.
— Кстати, вы были с ней знакомы в Атлантик-Сити?
— Видела её однажды.
— Что ж… — Бэньон умолк и улыбнулся. — Еще раз спасибо, миссис Диэри. Очень неприятно, что приходится беспокоить вас в подобных обстоятельствах. Если Люси попытается докучать вам, дайте мне знать. Мы быстро прекратим её домогательства.
— Спасибо. Я обязательно так и сделаю.
Вдвоем они подошли к входной двери.
— В такую погоду, как сегодня, Атлантик-Сити вам, наверное, вспоминается как райское местечко, — сказал Бэньон. — У вас там дом, как и прежде?
— Нет, нам давно пришлось продать его, — ответила миссис Диэри. — При нынешних ценах нам было бы не под силу содержать его.
Бэньон понимающе кивнул. Он ещё раз поблагодарил хозяйку, пожал её тонкую прохладную руку и, спустившись по ступенькам вниз, сел в машину. Дело Люси Кэрроуэй представлялось ему законченным. Он лишь сожалел, что из-за него миссис Диэри пришлось вновь пережить самый неприятный эпизод её замужества, однако в этом тоже заключалась его работа.
В участке на него шквалом налетели поступившие во время его отсутствия сообщения о новых преступлениях.
До дома он добрался без четверти три ночи. Он чувствовал огромную усталость, но знал, что не сможет уснуть, если сразу уляжется в постель. Потянувшись, он снял с полки книгу в кожаном переплете. Открыв её наугад, он начал читать первые попавшиеся на глаза строки, сначала через силу заставляя себя улавливать смысл слов, но постепенно погружаясь в другой мир, казавшийся невероятно далеким от того, горького и печального, в котором жил…
Спустя двадцать минут Бэньон отложил книгу в сторону и поднялся. Потянувшись, он ощутил, как по телу разливается приятное успокоение. Выключив свет, он через темную прихожую прошел в спальню.
Кэйт спала, но проснулась, когда он вошел, и зажгла ночник.
— Долгий же оказался у тебя день, дорогой, — сказала она. Со сна её голос был тихим и теплым.
— Очень долгий, — сказал он, устраиваясь рядом с ней и кладя голову ей на плечо. — Выключи свет, детка.
— Дэйв, тебе звонили. Женщина.
— Она назвалась?
— Нет, но, судя по всему, какая-то молодая особа. Сказала, что двадцать долларов, которые тебе должна, оставит бармену в «Треугольнике». Ты что, одалживаешь знакомым мелкие суммы под проценты?
Бэньон приподнялся на локте:
— Здесь не до шуток.
— Извини, я просто передала, о чем меня просили, — сказала Кэйт.
— Хорошо, завтра я всё проверю, — сказал Бэньон. Некоторое время в спальне царило молчание, потом он спросил: — Детка, разве ты не ссудила бы мне двадцать долларов, будь я холоден и голоден?
— Безусловно.
На следующий день дел снова было невпроворот, и лишь в шесть часов вечера Бэньон выкроил время разобраться с телефонным звонком из ночного бара. Звонившая ему женщина произнесла его название — «Треугольник», единственное слово в сообщении, которое имело для него смысл. Звонила, скорее всего, Люси, пытавшаяся по неясным причинам связаться с ним и не желавшая называть себя. Он попросил телефонистку соединить его с городом, после чего набрал номер бара.
— Да? — отозвался мужской голос.
— Говорит сержант Бэньон, отдел по расследованию убийств. Мне надо переговорить с Люси Кэрроуэй.
— Люси? Она здесь больше не работает.
— Когда она уволилась?
— А кто её знает, сержант. Когда я появился здесь сегодня в три пополудни, её уже не было. Наверное, босс скажет вам, но и его сейчас нет.
— Ладно, я подъеду. Когда придет хозяин, передай ему, чтобы дождался меня. Понял?
— Понял. А в чем дело? У неё неприятности?
Не ответив, Бэньон положил телефонную трубку и надел пальто.
— Я ненадолго выеду, — сказал он Нили. — Вернусь примерно через час.
— Тебя хочет видеть лейтенант, — сказал Нили. — Сейчас у него посетитель, но через пятнадцать минут он просил тебя зайти.
Бэньон начал нетерпеливо вышагивать по пыльному полу. Его обычно спокойное, невозмутимое лицо было хмурым.