— Не сказал, что ему надо? — через некоторое время спросил он.
Нили пожал плечами.
Бэньон бросил взгляд на часы:
— Нили, скажи ему, что я уже ушел.
— Но я сказал, что ты здесь. Он звонил, когда ты разговаривал по телефону с городом, — возразил Нили.
— Тогда скажи, что у меня срочное дело и я не мог больше ждать. Зайду к нему, как только вернусь.
Демонстрируя полное безразличие, Нили пожал плечами:
— Как скажешь.
Решив обойтись без машины, пешком в вечерний час пик надежнее, он добрался до «Треугольника» за десять минут. Заведение было почти пустым, музыканты ещё не появились. Лишь несколько посетителей сидели за столиками, посасывая пиво. В находившемся рядом театрике шло очередное шоу, через стенку доносились приглушенные звуки музыки.
Бармен был тот же, что и предыдущим вечером. Он с улыбкой подошел к Бэньону:
— Мистер Льюис ещё не вернулся, сержант. Думаю, сейчас он у соседей, наслаждается шоу.
— Кто-нибудь сможет проводить меня к нему?
— Да, конечно. — Обернувшись, он крикнул: — Джимми! Эй, Джимми! Иди сюда!
Через вращающуюся дверь в конце зала в помещение вошел молодой негр и остановился, нерешительно переводя взгляд с бармена на Бэньона.
— Джимми вас проводит, — сказал бармен. — Джимми, проводи сержанта в театр и разыщи там мистера Льюиса.
— Хорошо, сэр, идемте.
Вместе с чернокожим парнишкой Бэньон вышел на улицу и через полминуты уже входил в соседнее здание. Показав билетеру удостоверение, он прошел в темный прокуренный зал. Театр показался ему омерзительным. Над протертыми до дыр пыльными коврами поднимались испарения табачного дыма и застоялого пота, из туалетов пробивался едкий, раздражающий запах дезинфицирующих средств. Публики было немного. Пятьдесят — шестьдесят мужчин сгрудились на передних рядах и покатывались со смеху, глядя на пару комиков и крупную грудастую блондинку на сцене.
Негр, по пятам за которым следовал Бэньон, торопливо двигался по проходу слева от сцены. Дойдя до второго ряда, он негромко позвал:
— Вас желает видеть джентльмен, мистер Льюис.
Мистер Льюис полулежал на сиденье, его голова практически не была видна. Судя по всему, шоу доставляло ему огромное наслаждение. Когда он обернулся, в уголках его глаз блестели капельки слез.
— Что там? — спросил он нетерпеливым шепотом.
— Полиция. Попрошу вас выйти, — сказал Бэньон. Мистер Льюис, маленький худощавый человечек, стремительно вскочил на ноги, словно подброшенный невидимой пружиной, и обеими руками провел по редким волосам.
— Да-да, конечно, — скороговоркой пробормотал он, дотрагиваясь до руки Бэньона. — Вы из алкогольного управления?
— Нет, не оттуда, — сказал Бэньон.
— Что ж, это хорошая весть, — засмеялся мистер Льюис, семеня за Бэньоном к вестибюлю. Мистера Льюиса переполняла энергия. Даже когда он стоял неподвижно, создавалось впечатление, что он вот-вот сорвется с места и пустится плясать джигу. — Чем могу служить, сержант? — спросил он. — Черт побери, ну и великан же вы! У вас претензии к моему заведению?
— Нет. Я навожу справки об одной девице — Люси Кэрроуэй. Мне сообщили, что она уволилась. Расскажите о ней поподробней.
Льюис облегченно вздохнул:
— Это случилось вчера вечером. Совершенно неожиданно она подошла ко мне и попросила расчет. Долгов за ней не числилось. Я сказал: «Ладно, Люси, уходи, если тебе так надо. Желаю удачи!» Я заплатил ей, и она ушла. Вот и все.
— В какое время состоялся разговор? Постарайтесь вспомнить всё по порядку.
— Попробую. — Льюис прищурился. — Значит, так. На ужин она уходила в десять пятнадцать или десять тридцать. Что-то вроде этого. А когда вернулась, сказала, что увольняется. Наверное, было уже около одиннадцати тридцати.
— Она выходила одна? Вернулась тоже одна?
— Честное слово, не знаю. Когда она говорила со мной об увольнении, с ней никого не было. Она сказала: «Мистер Льюис, я ухожу. Рассчитайтесь со мной». «Куда ты отправишься?» — спросил я. «На юг». Что вы на это скажете? — При каждой фразе Льюис громко притопывал, словно желая акцентировать внимание на сказанном, — Подумать только, я, которого называют денежным мешком, сижу здесь, а маленькие птички вроде Люси летят на юг. Вот каков он, капитализм, в действительности! В общем, заплатил я ей что положено, и она ушла. Больше я ничего не знаю. У девчонки неприятности?
— Нет, насколько мне известно, — сказал Бэньон. — Где она жила?
Льюис пожал плечами, на его лице появилось отсутствующее выражение: