Резким движением он загнал лодку под настил. Рядом с ним, скорчившись, сидела Салли.
— Ничего не вижу.
— Милли говорит, Иван рассказал, что убийца спрятал документы под какой-то балкой. У него не было времени унести их подальше. Как только Милли это сказала, я понял, что речь идет о настиле пирса.
Бумаги спрятаны где-то здесь.
Голос Хэннингена глухо прозвучал под настилом:
— Но здесь ничего нет.
Корнелл повел лодку дальше. Фонарик время от времени освещал обросшие ракушками опоры и покрытые мхом доски настила. Корнелл был в отчаянии. Как он решился сделать ставку на слова пьяного напуганного человека, к тому же уже мертвого… Он ничего не найдет. Здесь ничего нет.
Салли тихо коснулась его руки:
— Там ступеньки.
Впереди виднелась уходящая в воду лесенка. Корнелл ухватился за скользкую, покрытую мхом опору и подтянул лодку. Хэннинген слишком поспешно поднял голову и ударился о доски. Его проклятие эхом отдалось под настилом. Корнелл осветил фонариком широкую лестницу, которой пользовались во время отлива. По краю пирса с внутренней стороны шел широкий выступ, образованный толстой балкой, поддерживающей дощатый настил. Корнелл ничего не видел, только ракушки и мох.
Вдруг в луче фонарика что-то блеснуло. Металл. Корнелл подтянул лодку поближе, просунул руку в углубление над балкой, там, где к ней примыкала лестница. Свет отразился в металлическом замке небольшого кожаного кейса. Корнелл сдернул его вниз:
— Вот он!
Папка была в богатом переплете красной кожи, сильный пружинный зажим удерживал густо исписанные машинописные страницы. Просто книжка, подумал Корнелл. Но в ней жизни, надежды и ошибки сотен известных людей. Знаменитый зловещий черный список Джейсона Стоуна. Мотив для убийства, причина жизни и смерти. Она не должна принадлежать никому.
Они собрались в верхней комнате лодочного сарая, там, где умер Джейсон Стоун. Следы беспорядка были убраны. На темных полированных досках пола был аккуратно расстелен бежевый ковер.
Широкие окна, выходящие на залив и причал, были задернуты шторами из грубой темно-коричневой ткани. Старомодная бронзовая лампа с абажуром молочного стекла бросала теплый свет на обивку стен, с портрета смотрело застывшим взглядом мрачное лицо Джейсона Стоуна. Интересно, подумал Корнелл, кто же навел здесь порядок. Возможно, Сэм Хэнд и команда яхты. Впрочем, какая разница.
— Здесь всё, — сказал он. — Это те самые досье, которые Джейсон Стоун составлял на самых значительных политиков и бизнесменов сегодняшнего дня. Сведения самые разные, от убийств до шалостей с блондинками. Каждая страница давала Стоуну возможность управлять людьми, как марионетками.
— Славный парнишка, — заметил Хэннинген.
Гутси был бледен.
— Здесь есть что-нибудь о Тиме Смите, отце Салли?
— Нет.
— А обо мне?
— Нет.
— Тогда о ком?
Корнелл не ответил. Он смотрел на Хэннингена. Толстяк волновался всё больше и больше. Было лишь вопросом времени, когда у него иссякнет терпение. Хэннинген заметил его взгляд и спросил:
— Вы же сказали, что мы поймаем убийцу.
— Эта папка даст нам его.
— Каким образом?
— Он вернется за ней, как только узнает, что полиция покинула Оверлук. Надо только подождать.
Хэннинген вытащил из кармана большие серебряные часы:
— Половина одиннадцатого.
Через полчаса Корнелл медленно шел по темной дорожке к дому. Следом за ним, посапывая, плелся Хэннинген.
— Хорошая она девочка, Салли.
— Да, — согласился Корнелл.
— И любит вас.
— Спасибо.
— Я доверяю женскому инстинкту, — сказал Хэннинген. — Но убийца пока так и не появился.
— Подождем еще.
— Вы имеете представление, кто это?
— Подождем и увидим.
— Знаете, я ведь рискую ради вас собственной шкурой.
— Не ради меня. Ради пяти тысяч долларов.
— Да.
— Это немалые деньги.
— Я всё думаю про газеты. Большими черными буквами — Эл Хэннинген.
— Так и будет, — подтвердил Корнелл.
— Вы уверены, что он придет?
— Он будет здесь, — заверил Корнелл.
В 23.10 к дому тихо, как призрак, подъехала машина с выключенными габаритами, мощный мотор работал чуть слышно. Хэннинген скорчился в кустах рядом с Корнеллом и возбужденно сопел. Он толкнул Корнелла локтем и вернул ему револьвер. Большая машина, тихо скрипнув тормозами, застыла перед колоннами портика. Дверца машины бесшумно отворилась, и темная фигура двинулась к дому.
— Вы видите, кто это? — прошептал Хэннинген.
— Сейчас выясним.