VIII
Негритянка была женщиной средних лет, с седеющими волосами, большими настороженными глазами и кожей цвета молочного шоколада. Подняв воротник пальто, Бэньон стоял под проливным дождем на бетонных ступеньках у входа в её дом.
— Мне необходимо побеседовать с вашим сыном Эштоном, — повторил он.
— Его нет дома. Он не возвращается раньше семи. Зачем он вам нужен? У него неприятности?
— Нет, с ним всё в порядке. Мне надо кое-что у него выяснить.
— Вы из полиции?
— Нет.
Женщина умолкла, тревожно поглядывая на темную, покрытую лужами улицу. Одной рукой она прижимала к груди шерстяной свитер.
— Не стоит мокнуть под дождем, — сказала она. — Проходите.
— Спасибо.
Квартира из трех комнат, располагавшихся одна над другой и обставленных дешевой мебелью, производила впечатление чистоты и уюта. Бэньон остался в гостиной, а хозяйка, извинившись, спустилась вниз, на кухню. В воздухе витал аромат тушеного мяса и риса.
Ждать пришлось недолго. Вскоре дверь на улицу отворилась, и в комнату, сопровождаемый порывом холодного сырого воздуха, вошел молодой негр в рабочем комбинезоне и кожаной куртке. Это был Эштон Уильямс, тот самый молодой парень, которого Берк две недели назад задержал по подозрению в убийстве.
Остановившись, он недоуменно посмотрел на Бэньона. Потом оглянулся по сторонам, словно не был уверен, к себе ли домой попал.
— Что вам нужно? — спросил он.
— Хочу попросить об услуге, — ответил Бэньон. Эштон почесал голову:
— Какой именно?
— На прошлой неделе убили мою жену. Может, ты читал об этом в газете. Кто-то подложил бомбу в машину. Думали поквитаться со мной, она оказалась в машине по чистой случайности. Я разыскиваю тех, кто её убил.
Эштон переступил с ноги на ногу:
— Почему вы пришли ко мне?
— Ты работал кузовщиком во многих гаражах. Знаешь, что адские машины не продаются в магазинах готовых изделий. Их нужно смонтировать, сделать точно так, как заказано, потом соединить детонатор с зажиганием и динамитной шашкой. Тот, кто изготовил устройство, преступник. Именно его я и ищу, Эштон.
— Стучать полиции — рисковать головой, — сказал негр.
— Я там больше не работаю, — сказал Бэньон. — Всё. Ушел. Можешь послать меня к черту, если хочешь.
— Так я, наверное, и поступлю, — сказал Эштон. Бэньон пристально глянул на парня:
— Это твой ответ?
— Нет. Вы отнеслись ко мне по-человечески. Не знаю почему, но это так. Что я должен сделать?
— Тебе известно, у кого из автомехаников были нелады с полицией?
Нахмурившись, Эштон потер щеку:
— Так сразу трудно сказать. Слышал, правда, об одном в Джермантауне, он будто бы отсидел восемь лет в тюрьме Холмсбурга, но так оно или нет, не скажу. — Он продолжал тереть щеку. — Есть ещё один парень в западном районе Филадельфии — на Вудленд-авеню. Так у него каждое второе слово блатное.
Бэньон кивнул:
— Наверное, в тюрьме научили. Вот что, Эштон, постарайся припомнить всех, кто говорит или действует так, словно связан с преступным миром. Я загляну к тебе завтра. Идет?
— Идет, — ответил Эштон. — Поспрашиваю.
— Будь осторожен.
— Не беспокойтесь. — Он проводил Бэньона до двери. — Желаю поймать подонка, убившего вашу жену.
Пожав Эштону руку, Бэньон пешком добрался до Пятнадцатой улицы, откуда на троллейбусе доехал до отеля. Наносить визит Элу и Марджи было поздно. Бриджит наверняка уже спит. В действительности он не очень стремился увидеть дочь — снова начнутся расспросы о мамочке и снова придется лгать. Он понимал, что пора сказать правду, но объявить, что мамочка больше никогда не придет, у него просто не хватало мужества.
Дежурный в отеле вручил ему запечатанный конверт. Послание было от Берка. В нем перечислялись восемь фамилий и адресов механиков из Филадельфии, чьи отношения с полицией были достаточно сложными. Первым в перечне значился некий Майк Греслак из большого гаража на Руан-стрит…
На проверку списка у Бэньона ушло пять дней, результат оказался нулевым. Шестеро имели железное алиби, сфальсифицировать которое было практически невозможно. Седьмым оказался алкоголик. Где находился и что делал в день гибели Кэйт, он вспомнить не мог, Маловероятно, чтобы кто-то решился его нанять для подобной рискованной операции. Человек пил, а пьяные болтают. Последним в списке был молодой человек, имевший миловидную жену. Он попросту предложил Бэньону убираться к дьяволу. Молодой человек не выглядел преступником, но для страховки Бэньон всё же поставил напротив его фамилии вопросительный знак. Если ничего более интересного не обнаружится, он заглянет к нему ещё раз.