— Всё-то он знает, старый… чёрт, — вздохнула Алиса. — Уговорил. Да нет, логика простая. Думаешь, я в школе была мелкая, глупая и ничего не понимала? Я ведь няней не просто из-за денег работала. Это вроде и наёмная прислуга, но на особом статусе. Что-то услышать, с нужными людьми познакомиться — у кого совета попросить или пустяковое одолжение. Если людям это никаких расходов не несёт, то почему бы приятно не сделать? Я в тринадцать лет себе поставила цель выбраться из дома любой ценой и устроить себе нормальную жизнь. Не смейся, написала десять пунктов и правил, а также план, как добиться успеха — и постоянно всё перечитывала, а планы корректировала. Связи и знакомства такая вещь, что чем больше — тем лучше. Я и с Колей-то решила сойтись именно по расчёту и как бы не сама, а с подачи такого вот советчика «из нужных». Ты такой милый мальчик, почему бы тебе не встретиться с такой хорошей девочкой. Не целоваться и бегать за ним хотела, как остальные, а через него с его отцом познакомиться. Спать я с ним не собиралась в принципе, «не терять девственность до двадцати лет» я себе ещё тогда первым пунктом в список вписала. После школы мы разбежимся, зато контакт останется. Запас карман не тянет ведь?
Алиса неожиданно всхлипнула. Ну да, хотела парня использовать, а сама влюбилась. И пусть Николай оказался мерзавцем, всё равно он — первая настоящая любовь. Зато понятно, что именно спрашивал и на чём хотел сыграть палесмурт. Он-то принял мечту выбраться из города через «сойтись с семьёй Николая» за подростковую жажду секса и любой ценой затащить паренька в постель. А там сначала одна жертва, за ней вторая: и каждый раз поводок будет подстёгивать ту самую базовую мысль, на которой его закрепили. Пока суккуба не станет полной наркоманкой, лишённой собственной воли и целиком подконтрольной палесмурту за новую дозу энергии. Алиса же, едва накопила достаточный объём силы, отправилась исполнять свою мечту: уехать как можно дальше…
На этом свои абстрактные рассуждения я отодвинул в сторону и подальше. Переставил стул как можно ближе к девушке. Алиса, наплевав как это выглядит со стороны, уткнулась мне в плечо и несколько минут всё так же всхлипывала. Потом смогла взять себя в руки, и слёзы течь перестали, но голову от моего плеча она убирать не стала.
— Я только уже здесь, пока тебя ждала, когда ты уехал… спокойно думать смогла. Я за ним — а он за мной решил поохотиться. Сразу понял, зачем я с ним пыталась сблизиться. Решил, что нищая дурочка польстится на «папины связи» и получится её на секс раскрутить. И вдруг облом вышел, хотя он и старался, а я от любви совсем одуревшая была. Когда понял, что точно ничего не выйдет, то через меня решил до Иры добраться и уже её попробовать в постель затащить, но тут уже я ему помешала.
Алиса окончательно пришла в себя, заодно решила, что всё-таки сейчас ведёт себя не очень прилично. Особенно если вспомнить — она-то до сих пор в пижаме. Чуть-чуть, чисто символически на ладонь отодвинулась в сторону, долила себе из турки остаток кофе и прокомментировала:
— Единственная радость на сегодня.
— Что, совсем в группе ещё никого не знаешь? Ну хоть как-то вы уже наверно познакомились?
— К сожалению — да, — поморщилась Алиса. — Это я не про всех. У нас там парень один, Марик зовут. Мы с ним на экзаменах пересеклись и в одной группе оказались. А тебе, — в голосе прорезался яд, — за Селезнёву отдельное спасибо. Чувствую, твоя шутка долго мне икаться будет. «Ой, Алиса потому что Селезнёва, родители книжку любили? А ты Кира Булычёва тоже, наверное, любишь?» — передразнила она. — Как повод сойтись. А когда узнал, что я иногородняя, так сразу «ой, давай помогу, ой тебе, наверное, трудно».
Что-то в её словах меня неприятно царапнуло.
— Настолько отвратительный тип?
— Дурак он. И очень хочет поближе познакомиться с какой-нибудь девушкой. И ничего у него не выйдет. Да нет, не сказала бы, что страшный, худая жердь-геймер, видал таких? Ну вот. Он на самом деле умный и знает много, но дурак, с девушками общаться не умеет, стесняется и постоянно пытается замазать это то нахальством, то гонором, то типа интеллектом. А что его не любят или максимум готовы дружить и целоваться с ним не хотят — типа «не доросли до меня тупые коровы». Я как-то не так объясняю? Ну в общем…
— Да нет, я понял. Потом, наверное, нормальный мужик станет. А пока действительно самое дурацкое сочетание. Особенно сейчас, когда в интернете начитается, как у остальных к его возрасту уже по пять девок было и обзавидуется. Сочувствую. Если тебе станет легче, у меня сегодня день не лучше. У нас совещание Совета директоров холдинга и обсуждение моего предложения. И плевать, что в кулуарах всё давно решено, согласовано и даже документы с французами уже только подписи моей и Совета директоров ждут. Сегодня целый день все будут совещаться, спорить и имитировать сложный и трудный мыслительный процесс, как заработать для холдинга и акционеров побольше денег. Зато радуйся — не забыла, что вечером идём к Кате с Лёшей праздновать твоё поступление? И ещё повод — всего четыре дня, и у вас день первокурсника. Кстати, раз он выпадает на воскресенье, предлагаю сразу после обеда куда-нибудь махнуть за город.
— Знаешь, вот я лучше пальцы крестиком и промолчу. У меня чего-то пока совсем не праздничные сегодня ощущения.
Спорить я не стал, потому что и сам больше изображал оптимизм, заранее с ужасом представляя сегодняшний день. И как в воду глядел. Вроде по отдельности каждый из участников совещания и Совете директоров был человеком неглупым, хватким, понимающим что к чему и почём. Иначе просто не сидел бы сейчас на своём месте. Но стоило им собраться вместе — и возникло стадное чувство толпы. Какое-то буйство тупости вдруг плескануло, а разум подменили инстинктами имитации бурной деятельности. В итоге весь рабочий день растаял в облаке сует, пролившихся на подчинённых дождём давно известных прозрений, никому не нужных бумаг и под занавес насмешливо погромыхал торжественным объявлением полумер свершений.
Мы договорились, что встречаемся на кольцевой метро у спуска с красной ветки. Алиса рассчитывала, закончив с бумажками, успеет погулять по парку на Воробьёвых горах, дальше сразу двинем к Кате с Лёшей. В итоге к метро я мчался бегом, так как опаздывал к назначенному сроку. После совещания в деловом костюме бежать не только комично, но и неудобно. И уже когда я весь в мыле стоял в вестибюле станции метро, сообразил включить телефон, который ставил на всё время совещания в режим «полёт». Оказывается, Алиса застряла в поликлинике и вообще задерживается, так что я никуда не опаздывал и спешил зря. В итоге даже пришлось ждать.
К моему удивлению, Алиса на эскалаторе с красной ветки спускалась не одна, а в сопровождении выше неё на полторы головы худого парня с чёрными мочалистыми волосами. Комизма добавляло, что из-за планов в гости, несмотря на жаркий день, девушка надела не как обычно лёгкий сарафан, а платье ближе к строгому классическому. На парне же была висевшая как на вешалке футболка с аниме-принтом из «Наруто» и мешковато сидевшие драные джинсы.
Стоило им увидеть меня, как Алиса закричала:
— Игорь! Ты уже тут!
Алиса бросила спутника и кинулась ко мне, лихо проскользнув через толпу. Обняла за талию и прижалась губами где-то в район моей щеки, будто хотела поцеловать, но промахнулась второпях. Я от неожиданности остолбенел, хотя по краю сознания внутренний голос ехидно прокомментировал, что когда к тебе прижимается такая хорошенькая девушка — это очень приятно.
— Чего замер столбом? — с раздражением зашептала Алиса. — Быстро обнял меня за талию, прижал к себе и показываешь всем, как соскучился. Иначе мы от этого барана не отвяжемся.
— Лисонька ты моя лисонька, — со всем возможным ехидством ответил я.
Но сделал, как она просила. Когда парень наконец-то пробился к нам через толпу возле эскалатора, картинка получилась на загляденье. Солидный и знающий себе цену, но ещё молодой мужик в пиджаке и при галстуке обнимает влюблённую в него девушку в неброском, но серьёзном платье. А рядом с ними какой-то ощипанный цыплёнок в своих несуразных джинсах и футболке. Мужику, которого обнимает Алиса, он явно не конкурент — и это понимает. Заодно ощущает, что и мужику неприятно, как непонятный охламон вроде бы клеится к его девушке. Мы пожали друг другу руки и сухо представились: