Яна поперхнулась, сначала покраснела, дальше побледнела. Про это она, похоже, не думала.
— Вы мне выигрыш обещали. Тогда, на крыше сказали, если я Алисе помогу по городу ходить — с вас подарок. Я честно две недели помогала.
— Ремнём тебе за вчерашнее, — мрачно ответил я. — Вот это готов и в качестве подарка, и для профилактики. Хоть сейчас.
— А я тогда тёте Кате расскажу. Она мне поверит.
Мы с Алисой переглянулись. Вот этот вариант мы не предусмотрели. И угроза на самом деле серьёзная, особенно в свете версии, которую я скормил Лёше. Катя, даже если крестнице не поверит, начнёт мужа пытать, а дальше… лучше не предполагать. Редкий случай, когда начинаю жалеть, что большая часть способностей эпохи магии нам сейчас недоступна. Как оказалось, грубо покалечить мозги Алисиным способом мы ещё можем, а вот подчистить память по одному событию — нет.
— И чего ты от нас хочешь, ребёнок? Учти, я не джин, не вампир, не инопланетянин и порталы к эльфам строить не умею.
— А я просто в гости к вам ходить хочу. Мама точно будет не против, и тётя Катя с дядей Лёшей. Говорят, Алиса на меня хорошо влияет, — Яна хихикнула. — И не надо мне никаких желаний. Ну интересно же. Рядом с вами обязательно какая-то мистика будет. Вы же всё равно волшебные, я правильно угадала? И про вампиров сказали, как будто их видели? А они правда красивые? Или лысые и страшные?
Мы с Алисой опять переглянулись, и девушка медленно мне кивнула.
— Ладно, шантажистка мелкая. Проходи, гостья ты наша. Только сразу предупреждаю — без предварительного звонка не заваливаться. Выгоню. У нас с Алисой и своя жизнь есть. Просто жизнь как двух взрослых людей. Поняла?
— Договорились, шантажистка, — тяжко вздохнула Алиса.
— Тогда мне кофе. Алиса тут уже хвалилась, что вы его в турке шикарно варите…
— Вот с ней и делите, — я усмехнулся, глядя на вытянувшееся от такой наглости лицо Алисы. — Если она даст.
Подводя итоги
Иногда мне кажется, что самый странный месяц в году — это сентябрь. Не просто так наши предки отсчитывали год именно с сентября, да и учебный год до сих пор начинается в сентябре — выучить новые уроки жизни или подвести какие-то итоги. Вроде ещё тепло, но уже не лето. Как бы листья уже начинают облетать, но деревья ещё стоят одетые, просто немного обновили раскраску на более модную. День уже стал короче, но ещё не гаснет сразу после обеда, как зимой, а ночь не пугает тьмой и холодом. Вроде бы уже осень, но ещё нет дождей и грязной слякоти под ногами. Вместо этого ветер сегодня гнал сухую пыль, однако дышалось легко, а не душно, как в жаркую летнюю засуху.
Весна — это всегда лёгкий, игристый предвестник лета. И неважно, пылающая синяя даль и радостный пересвист птиц или затянутая облаками мрачная и мертвенно-бледная пелена. Неважно, каким год будет дальше — счастливым или печальным, весёлым или грустным, весна этого не знает и не скажет, она лишь пообещает, что всё это будет. Весна — прелюдия новой жизни. Сентябрь же нечто иное. Тяжёлый от зерна колос склоняется к земле, усталый крестьянин приостанавливает свой шаг на тропинке, рыбак придерживает лодку, а охотник, сидя у бледного в вечерних сумерках огня, прищуривает глаза. Уходит за горизонт светило, облака, сверкавшие и прозрачные летом, с началом осени становятся резкими и тёмными. Сентябрь — вестник скорого дыхания грядущей зимы. И наступит ли для тебя новая весна и следующий год, ты пока ещё не узнаешь.
Я поморщился от новой горсти пыли, которую ветер бросил мне в лицо — под вечер погода разбушевалась, и с хрустом смял ботинком пустую жестянку, кем-то брошенную мимо мусорки. Уныло подумал, что причина моего тоскливого настроения вовсе не в сентябре, пасмурной сегодняшней погоде или близкой зиме. Просто наше приключение в коттедже, так его назовём, нежданно обрело довольно гнилой привкус.
Когда я говорил Лёше «прошлая жизнь быльём поросла, но контакты остались», врал я наполовину. То, как я жил в лихие девяностые за Уралом, и в самом деле вспоминать категорически не хотелось, но из песни слова не выкинешь. Один мой тогдашний знакомый, впрочем, далеко не самый худший человек, за эти годы сделал неплохую карьеру в московском офисе «Роснефти». Тут даже был вопрос не в его текущей должности, а в том, что мужик имел «прямой выход» наверх, и мог передать материалы в нужные руки. Он, естественно, не узнал во мне парня, с которым двадцать лет назад весело шлялся по барам Сургута, однако рекомендации «от того самого друга в Сибири» оказалось достаточно для встречи. А уж когда хозяин кабинета просмотрел материалы, которые я подготовил по результатам визита в коттедж и информации, добытой Алисой — она смогла увидеть в голове фотографа некоторые сведения и зацепки по реальным заказчикам, у мужика взгляд загорелся, и аж руки затряслись.
И вот сегодня, полторы недели спустя, история неожиданно продолжилась. Данные не просто проверили и подтвердили. Дело оказалось не в одном лишь шантаже и деньгах, остро была замешана политика, и часть ниточек от Апполинарии тянулась куда-то за рубеж. Через того же мужика из «Роснефти» мне передали искреннюю благодарность от серьёзных людей — вещь полезная, но в нагрузку порекомендовали на выходные уехать из города куда подальше. Собираются зачищать…
От этого у меня и гулял холодок вдоль позвоночника. В реальной жизни не будет как в кинобоевиках погонь, перестрелок, громких арестов и судов с адвокатами под вспышки фотокамер. Плевать, что девяностые давно закончились, логика службы безопасности в подобной ситуации не зависит от страны и эпохи. Организаторы и исполнители несостоявшейся провокации просто исчезнут. В лучшем случае — когда вытрясут информацию — обнаружат труп «жертвы грабежа в подворотне», чтобы у родственников хотя бы могила была поплакать. А отсюда совет «уехать на выходные» стоит принять со всей серьёзностью. Но как это поднести Алисе, чтобы её лишний раз не тревожить? Мы на выходные покидать город не планировали.
У лифта меня опять поймала та самая бабка с демонами. Специально караулила, что ли?
— Здравствуй, Игорёк.
— Добрый вечер, Раиса Андреевна. Как ваше здоровье?
— Ох, спасибо, сынок. Держусь вот. А знаешь, ироды-то надо мной опять какие-то свои заклинания лопочут, — она перешла на шёпот: — Я там дверь святой водой окропила, помогло ненадолго, замолчали. Только потом опять свои бесовские заклинания читать стали на басурманском языке. Ты бы, милок, со мной всё-таки сходил…
— Обязательно, — тут как раз приехал лифт. — Извините, спешу сейчас, но в выходные к вам загляну.
— Ох, спасибо…
Тут дверь лифта захлопнулась, а я сам себе неожиданно улыбнулся. Иногда и от таких дурацких встреч польза бывает. Разговор с нашей «изгоняющей дьяволов» поднял настроение и помог взять себя в руки. Можно не светить дома кислой рожей, а там что-нибудь да подвернётся.
Квартира с порога встретила меня обалденно вкусными запахами. Так-то мы решили, что ужин делаем по очереди или кто первый придёт, если второй задерживается. Но само собой получилось, что последние недели три по большей части готовила Алиса. Не то чтобы ей так нравилась стоять за плитой, хотя Катино влияние и ощущалось. Просто девушка впервые ощутила себя хозяйкой на собственной кухне, где она может готовить себе что хочет и когда захочет, а не что другим надо и по приказу. Со временем пройдёт, но пока, честно признаюсь — мне это рвение очень нравилось. Сегодня, судя по запаху, на ужин котлеты.
Я как раз зашёл на кухню, когда Алиса, наконец, отвлеклась от сковороды и обернулась:
— С возвращением. И чего ты такой весёлый, аж улыбка как у кота?