Опять не знаю, что на меня нашло. К тому же я обычно так быстро не восстанавливаюсь! Но я взял её за руку, и мы снова лихорадочно ускоряя шаг, бросились обратно к кустам.
И там было уже все по-настоящему!
Эту неделю мы провели вместе.
Больше мы не виделись.
… Снег продолжал идти. Я поднял воротник и медленно зашагал домой. До нового года оставалось полчаса. И даже шагом я бы успел еще к бою курантов. Как-то, правда, настораживало, что мне никто не звонил, даже жена. Но, сунув руку в карман, понял, что забыл мобильник дома.
И я побежал!
Дорога почему-то показалась мне неизвестной. И наконец, я уперся в тупик. Потому что всю улицу перегораживал огромный металлический ангар.
Ворота его, впрочем, были распахнуты.
Я вошел.
Ангар внутри был ярко освещен. Стояли огромные деревья, наверное, яблони. Только вместо яблок, на ветках висели люди! Они висели на подтяжках. И у женщин, и у мужчин, в чем бы они не были одеты, были подтяжки. А на дороге между деревьями я заметил два маленьких открытых автомобильчика, в которых стояли корзины. За рулем сидели две девушки. Одну из них с черными волнистыми волосами, рассыпанными по плечам, я знал, только не помнил, откуда и как зовут.
Они снимали с веток людей, как снимают созревшие яблоки и складывали в корзину.
— Эй! — закричала вторая девушка — еще один пришел! — и указала на меня пальцем.
— Не трогай его, — ответила с волнистыми волосами — он мне нужен!
Машины с наполненными корзинами подъезжали к двум туннелям проделанным в дальнем конце ангара и опрокидывали ковшом корзины в эти черные дыры.
Некоторые из людей в это время разбегались. Но девушки ковшом ловко ловили их и скидывали обратно в туннель.
— Здорово! — сказал я, когда девушка с волнистыми волосами подъехала ко мне поближе. — А что это?
— А это спектакль — ответила она и я вспомнил, где я её видел. Она была режиссером нашего театра.
— А зрители где? — удивился я.
— Да вон же! — она включила на мобильнике какие-то кнопки и по стене, как лента с кинокадрами поползли портреты людей.
Видимо, они были сняты в хорошие моменты их жизни. Потому что они все улыбались и глаза их были добрыми и веселыми.
Многих я знал. только не помнил, но понимал, что знал.
Иногда с удивлением обнаруживал, что среди них были некоторые гости нашего новогоднего вечера, на который я никак не мог попасть.
Тут я опомнился, что скоро уже двенадцать и закричал девушке с волнистыми волосами.
— Выпусти меня быстрей! Скоро Новый год!
Она с удивлением взглянула на меня. Но все-таки сказала:
— Иди! Кто тебя держит!?
В стене амбара открылась дверь, и я что есть мочи побежал.
… Квартира была пуста. В середине стоял раздвинутый, как всегда, после праздника и не убранный стол. Гулко тикали часы.
При этом я не очень встревожился. Позвал жену, но она не отвечала.
Ничего мне не оставалось, как пойти обратно.
И я опять пошел в этот ангар, но там уже никого не было. Деревья стояли, но без листьев, конечно, без висящих на ветках людей. Как-будто прошла зима, за ней весна и лето, и осень, наверное.
И вот опять все стало голое, облетевшее и в снегу.
В этой ледяной пустоте я стоял посреди улицы, кутаясь в свое зябкое осеннее пальто и снег опять падал мне за шиворот.
Никого не было. Пуст был город.
И на встречу мне, по совершенно пустой улице, шла уже знакомая мне девушка с волнистыми распущенными волосами, в которых запутывался снег.
— Привет! — сказала она поравнявшись. — А я иду покупать елку. Скоро Новый год!
— Он только что был, — возразил я, — и дома никого нет!
— Да, их нет, — подтвердила девушка, — их давно уже нет. А Новый год уже другой!
— А тот где?
— Тот прошел.
Вдруг прозвенел колокольчик, и возле нас остановился желтый вагончик трамвая.
— Пойдем, покатаемся, — сказала девушка.
— Зачем?
— А все равно никого нет. А мы будем кататься, кататься и зима будет вокруг нас.
И мы сели в этот пустой трамвайчик, водителя в нем не было.
— А куда мы едем? — спросил я.
— Туда! — и она махнула вперед рукой.
Вагончик покачивался.
— Мне холодно! — сказал я.
— Зима! «Что ж ты хочешь!» — сказала она. Я свернулся калачиком. Она положила мою голову себе на колени и гладила мои мокрые волосы.
Так мы куда-то ехали.
— Тебя не Нелля зовут? — спросил я.
Она отрицательно покачала головой.
— Нелли нет, — сказала она.
Потом она что-то нажала, и вагончик остановился.