Некоторые дни даются особенно тяжело. И некоторым людям все труднее воспринимать мою тревогу. Они твердят, что со мной наверняка ничего серьезного. И сколько бы я ни объясняла – взяли биопсию, множество анализов – они отвечают: «Врачи всегда берут анализы!» Не думаю. Мне хочется крикнуть, что я не мнительная, я не из тех, кто вызывает скорую на каждый чих – наоборот, я стараюсь не замечать симптомов, это наследственное. Я не хочу никого грузить, сколько я уже хожу с этим мерзким уплотнением, и не говорите теперь, что нет повода волноваться. Если со мной все в порядке, зачем меня тогда записали к хирургу? На самом деле все так просто. Единственное, что я хочу услышать: «Я понимаю, что ты боишься. Мне бы тоже было страшно». Все, кто считает, что не стоит переживать заранее, в моем случае ошибаются. Страх – своего рода подготовка, способность тела предупредить – ты под угрозой. Я знаю, что прогноз при раке груди довольно благоприятный. Но нельзя сравнивать онкологические случаи вот так, в лоб. Существует множество факторов. Например, на каком этапе жизни ты заболел. Чем старше человек, тем менее агрессивен рак. Если опухоль растет медленно, ее труднее обуздать противоопухолевым препаратом. Если у вас уже взрослые дети, вы успели пожить – это совсем другое дело. Болезненно, трудно, серьезный кризис, но рано или поздно с кризисами сталкиваемся мы все.
Я не могу уйти от детей. Эта мысль истязает меня все недели, пока я жду. Сколько времени уходит на попытки найти что-нибудь в Интернете? На поиски информации о химиотерапии, о лучевой терапии? Об оценке гена HER-2 и связанных с ним рисках? О гормонозависимом раке груди, самом тяжелом? О мастэктомии – полном или частичном удалении груди? О риске распространения опухоли? Страх уже здесь. А если она уже распространилась? На лимфоузлы, печень, скелет. И когда уже нет сил, в качестве передышки я повторяю мантру – «а может, это все-таки киста?»
Вся запланированная работа. Неделя Бергмана в театре «Драматен», книжная ярмарка, библиотеки. Не так напряженно, как весной, но тоже непросто. Вступление в наследство, замерший в ожидании дом в Молидене. Что со всем этим будет? Эстрид уже начала плакать – или мы все еще повторяем, что надо дождаться результатов? Я не сплю, аппетита тоже нет.
А еще этот проект – «Карма». Научное исследование, выясняющее, какие факторы влияют на развитие рака груди. Я уже давно в нем участвую. И вот опять они со своей анкетой. Может, они знают то, чего не знаю я? Им прислали мои результаты анализов? Почему они отправили мне эту анкету именно сейчас? Пищевые привычки, масса тела, образ жизни, начало менструаций, продолжительность цикла, число беременностей, кормила ли грудью. Я вешу совсем немного, приходится как подростку отвечать на вопрос, каким я воспринимаю свое тело, размерами я явно меньше, чем когда мне было двадцать пять, хотя порции ем большие. Слишком большие? Что писать? Слишком мало овощей, слишком много макарон, а последние два года перебиваюсь в основном орешками и бананами, возможно, все дело в арахисе? Сколько алкоголя я употребляю? Пара бокалов на выходных. Мы выпиваем бутылку вина на двоих. Хотя периодически бывает и шампанское, на всяких мероприятиях по работе. Иногда даже в обед. А иногда мы выпиваем бутылку вина и в пятницу, и в субботу. А ведь еще сладости. Хотя арахис почти полностью заменил сахар. Сладкое я ем нечасто. Изредка шоколад. Достаточно ли я двигаюсь? Я постоянно в движении – но также подолгу сижу в поездах и гостиницах. И самое сложное – вопросы ментального характера – как я смотрю на жизнь, положительно или отрицательно? Ненавижу анкеты! Я всегда считала подобного рода опросы лживыми и притянутыми за уши. Разве вы не понимаете – все ответы попадут в те рамки, которые задали вы же сами – ученые. А человек мог иметь в виду что-то совсем другое. Возможно, тот, кто сидит по другую сторону и заполняет формуляр, не находит подходящего ответа. Кто может точно вспомнить, сколько овощей и мяса ест каждую неделю? Бывает по-разному. А вот этот вопрос: как часто люди из вашего окружения вас разочаровывали (выбрать редко/часто/никогда)? Если я отвечу «часто», мой ответ будет расцениваться как то, что я мрачный пессимист и сама виновата в своей болезни, стерва такая. Но расти в семье, где приходится наблюдать алкоголизм и глубокую депрессию, автоматически означает, что в детстве ты часто разочаровываешься. Все это вполне вписывается в парадигму болезни и злоупотребления спиртным – все эти обещания, которые даешь себе, а потом не сдерживаешь. О, если бы я могла рассказать. Как я рада, что теперь мама чувствует себя хорошо. Что мы с ней прекрасно общаемся. У папы тоже были большие сложности. Такие, о которых не принято говорить. А еще успех трилогии о Май вызвал неоднозначную реакцию среди близких и знакомых, и реакция некоторых меня разочаровала. О, как бы хотелось рассказать о том, как нелегко мне порой приходилось – и все же я благодарна за все, чем меня наградила судьба. За то, что умею решать проблемы. За то, что я любознательна. За то, что мне так многое нравится в жизни. Что я могу перемещаться между светом и тьмой. Надеждой и отчаянием. За способность любить и трудиться, а что еще в жизни нужно?..