Издалека конь слышит ржание, в котором узнает зов лошадей своей породы, и воспламеняется желанием потереться с ними носами. Тщетно колотит Гальвес каблуками ему по ребрам и бьет по голове в отчаянной надежде заставить упрямца идти вперед. Тот вместо этого пятится до тех пор, пока не выносит наездника на расстояние выстрела из револьвера, который находится в руке Хэмерсли. Раздается сухой треск – нет нужды поворачивать барабан и заново взводить курок. С первого раза Фрэнк попадает в цель и солдат валится из седла и падает замертво, без крика или трепыханий. Тем временем скакун, избавившийся от седока, рысит к месту, откуда был произведен выстрел.
В следующий миг настоящий хозяин хватает уздечку, и на радостный клич человека конь отзывается радостным ржанием.
Видя как обстоят дела, рейнджеры спешат туда, где оставили своих лошадей. Часть устремляется к уланским, которые рвутся теперь с привязи в тщетной надежде обрести свободу.
Но Хэмерсли некогда ждать. Для этого нужно время, нетерпение и бурная жажда мести сжигают его. Молодой человек думает о зверски убитых товарищах, кости которых остались непогребенными в песках близ реки Канейдиан, а также о том, как близка была расплата, ускользающая теперь из рук.
Одно сдерживает его – Адела. Где она. Жива ли? Кентуккиец обращается к шатру, еще недавно находившемуся под охраной Гальвеса. Теперь у входа в него виден совсем другой человек. Это Уолт Уайлдер с ножом боуи, лезвием которого техасец разрезает шнуры на клапане палатки. В одну секунду веревки перерезаны, полог открывается и из-под него появляются две женские фигуры. В следующую секунду одна из них бросается на грудь Хэмерсли, другая повисает на шее у Уайлдера. Происходит обмен словами и поцелуями. Первых сказано немного, когда Фрэнк, мягко высвободившись из кольца нежных рук, сообщает о намерении ехать.
– Для чего? – спрашивает мелодичный голос, а в девичьих глазах вспыхивает болезненное удивление.
– Чтобы отплатить за твои и мои обиды, Адела, – следует твердый ответ.
– Сантиссима! – восклицает сеньорита, видя как ее возлюбленный готовится вскочить в седло. – Франсиско, останься со мной. Не ищи снова опасности. Этот жалкий тип не стоит твоей мести.
– Это не месть, а правосудие. Мой долг покарать его за преступление, самое отвратительное на свете. Что-то нашептывает мне: «Это судьба, тебя ждет успех». Дорогая Адела, не препятствуй мне. Опасности нет. Я скоро вернусь и доставлю назад саблю Ураги, а быть может и его самого.
– Шансы против вас, Фрэнк, – вмешивается Уайлдер. – Два против одного. Если пойду за вами пешком, могу не успеть в срок. А пока наши парни сбегают за лошадками, будет поздно.
– Забудьте про шансы! Я уравняю их при помощи пяти зарядов, оставшихся в моем револьвере. Смотри, дорогая, сюда идет твой брат. Беги ему навстречу и передай, что я скоро вернусь с пленником, который займет его место. Еще поцелуй! Adios! Hasta luego![98]
Оторвавшись от той, которой так не хотелось отпускать его, кентуккиец взлетает на коня, дает ему шпор и вскоре исчезает среди деревьев. Едва он скрывается из виду, как следом за ним устремляется еще один наездник – не на лошади, но на гибриде.
Уолт Уайлдер заметил привязанного за палаткой мула, предназначавшегося для Кончиты. Теперь это животное оседлано экс-рейнджером, который побуждает его прибавить прыти при помощи кончика ножа боуи.
Вскоре появляются другие всадники – это техасцы, которые забрали своих коней или позаимствовали солдатских, наскоро накинув уздечку и вскочив на спину без седла.
Оставшиеся рейнджеры наблюдают сцену удивительную и трогательную: двое пленников, чудом спасенных, буквально украденных из лап смерти, и две пленницы, таким же удивительным образом избавленные от бесчестья. Брат обнимает сестру, которая по благородной своей привязанности еще минуту назад предпочла бы разделить с ним первую опасность, чем покориться второй.
Глава 76. Погоня
Конь Хэмерсли пускается вскачь, когда преследуемые хоть и скрываются из виду, но находятся всего в нескольких сотнях шагов впереди, потому как предыдущая сцена заняла буквально считанные секунды. Фрэнк уверен, что настигнет беглецов, так как его кентуккийский жеребец превосходит мексиканских лошадей и вскоре поравняется с Урагой и другим офицером. Если они разделятся, он продолжит преследовать первого.