— Быть голоду.
— С чего ты взял? — спрашивал Зиньковский.
— С того, что сеют мало. Всё равно, говорят, большевики отберут, зачем мне горбатиться. Погубят большевики село.
— Но это же нам на руку, Нестор.
— Нет, Лева, если усилится голод, а он уже начинается из-за прошлогодней засухи, это скорее Москве на руку. Мол, оружием не смогли, голодом задушим повстанчество. Для нас крестьянин выгоден сильный, а голодный уже не вояка, вспомни-ка прошлогодний Дон.
Перед Новоспасовкой отряд встретили Галина с Феней, бывшие здесь в подполье. Женщины так радовались, что не скрывали слёз.
— Как Вдовиченко? Вылечился?
— Ой, выздоровел и уже начал вместе с Матросенко сбивать отряд, чтоб идти к штарму. Но, видно, кто-то донёс в Александровск. Оттуда прибыли каратели, окружили хату, в которой находились Трофим и Антон, предложили им сдаться. Они в ответ открыли огонь. В перестрелке Вдовиченко был ранен в голову. Антон отстреливался до последнего, патроны кончились, и последний он израсходовал на себя.
— А Вдовиченко?
— Трофима ещё живого увезли в Александровск.
— Когда это случилось?
— Ещё в апреле.
— М-да, — нахмурился Нестор. — Жаль Антона. А если попробовать выручить Вдовиченко?
— С двумя сотнями соваться в Александровск, — усомнился Белаш.
— Да его наверняка уже шлёпнули чекисты, — сказал Зиньковский. — Считай, месяц минул.
— Всё равно. Было б с тыщу сабель, я бы попытался.
— Надо двигать на север. Где-то в районе села Александровки действует Забудько, — сказал Зиньковский. — У него должно около 500 сабель.
Командюж товарищ Фрунзе ставил задачу командарму Будённому:
— В Екатеринославе вам готовят эшелоны, вы отправляетесь на северный Кавказ. Вы, кажется, давно туда просились.
— Да, здесь уже всё выбито, погорело, коней кормить нечем, снимаем солому с крыш. Надеюсь, там будет сытнее.
— Дело не только в этом. На Кавказе создаётся военный округ и ваша Конармия явится как бы его основой. И потом, там бандитизма ничуть не меньше, чем на Украине. Так что работы вам хватит. Кстати, там ваш бывший комбриг Маслаков сколотил целую бандитскую армию. Ваша задача ликвидировать её. Что ж вы, товарищ Будённый, не могли раскусить его раньше?
— У меня около пятнадцати бригад, товарищ Фрунзе. За всеми не углядишь.
— А комиссары для чего?
— Это уже ворошиловская епархия. Я ему говорил.
— Теперь, что у вас случилось в Петровской?
— Да Махно обезоружил кавдивизион.
— Это что ж, опять начинаем снабжать его оружием? У него в банде всего с полтысячи сабель. Да с вашими силами его можно раздавить в одночасье, а ему в Елизаветовке подарили батарею. Если командир уцелел — под суд его.
— Но батарея была без прикрытия.
— А кто вам должен её прикрывать? В общем, так, езжайте в Екатеринослав, грузитесь в эшелоны. Вам придаётся ещё бронедивизион. Перед отправкой созвонитесь со мной, может, обстановка изменится. Желаю успеха.
Согласно приказу главкомюжа, Будённый позвонил в штаб фронта 18 мая и доложил:
— Товарищ командующий, Первая Конная готова к отправке. Разрешите действовать?
— Да, да, конечно. Согласно данным воздушной разведки, Махно только что пересёк железную дорогу в районе станции Письменная и встал лагерем. Приказываю вам: доехать до станции Ульяновка, выгрузить два-три кавполка, несколько броневиков, атаковать банду и уничтожить. Заметьте, товарищ Будённый, не рассеять, а именно уничтожить. И, пожалуйста, возглавьте эту операцию лично. У вас есть возможность, прощаясь с Украиной, отличиться.
— Слушаюсь, товарищ командующий.
Увы, командарму Первой Конной не удалось простится с Украиной по-хорошему, отметиться победой над бандой, хотя на станции Ульяновка было выгружено из эшелона около 1300 кавалеристов, 12 броневиков и, в придачу, легковой открытый автомобиль командарма.
Впереди были пущены броневики, за ними кавалерия. Махновцы, как обычно, применили фланговый удар, то есть появились там, где их меньше всего ждали. По броневикам работала артиллерия. Автомобиль командарма, разворачиваясь, заехал на пахоту, завяз и был захвачен махновцами. Будённый едва не угодил в плен. В последний момент, ухватив коня адъютанта, командарм ускакал, пригнувшись к гриве от свистящих над головой пуль.
В качестве трофеев в этом бою махновцам достался автомобиль Будённого и два броневика.
— Что, Нестор Иванович, может, пересядешь в автомобиль командарма? — предложил Петренко. — И сидеть мягко, и спинка есть.