В другое время можно б было и похохотать над таким представлением, но сейчас посмеялись сдержанно, негромко. Махно тут же, скинув на плечи платок, прошёл к столу, где его уже ожидало главное место. Начал негромко:
— Здравствуйте, дорогие товарищи земляки.
И тут же к нему потянулись руки мужиков.
— Здравствуй, дорогой Иван Яковлевич. Мы так рады видеть тебя живым и здоровым.
Пришлось Нестору всех обойти, всем пожать руки. А с Лютым и обнялись даже. Тот успел шепнуть Нестору:
— У меня есть план.
— Потом, Петя, потом. Ну что, товарищи, — начал Нестор. — Я рад, что у земляков моих боевой настрой. Сколько властей на нашу голову свалилось. Сгинула Центральная Рада, так явились немцы с гетманом Скоропадским. Ну, у этого и фамилия указывает ему дорогу — скоро пасть должен.
Кто-то из присутствующих хихикнул, но Нестор и не взглянул в ту сторону.
— ...И мы ему в этом должны помочь. Сегодня нам трудно в условиях немецкой оккупации формировать роту или батальон. Поэтому будем создавать группы из пяти или десяти человек. Они будут нападать на помещичьи усадьбы, на патрулей, на разъезды. Разоружать их и по возможности уничтожать. Сейчас по всей Украине создаются подпольные группы. Надо устроить так, чтоб у оккупантов земля горела под ногами. Не давать им ни покоя ни передышки.
Более двух часов шло тайное собрание. Махно рассказал о своей поездке в Россию, в Москву, о коммунарах, спасающихся под Царицыным.
Под конец постановили: создавать вооружённые группы, бить помещиков, вартовых и немцев, где только возможно. Предателей пока не трогать, судить после. Во всём слушаться Ивана Яковлевича беспрекословно.
Нестор понял, что его по-прежнему уважают и ценят и на него надеются. Это вдохновляло. Когда собрание стало расходиться, к нему подошёл Лютый.
— Ну что у тебя за план, Петя?
— Я предлагаю взорвать немецкий штаб.
— Хорошая идея. Как ты это себе представляешь?
— Вечером мы с вами идём гулять; вы, естественно, девицей, я — кавалером. У штаба один часовой, я его беру на себя. Снимаю. А вы бросаете в окно парочку бомб. Ну?
— А потом куда?
— А потом скатимся вниз к реке и бережком, бережком. Искать-то бомбистов будут на площади.
— Надо подумать, это не плохая мысль. Сегодня ночуем здесь, у Харитины. Обсудим.
Хозяйка поместила их в крохотной боковушке, прилепленной к кухне и не имевшей даже пола.
— Я здесь зимой кур держу. Здесь в чём удобство, в случае если, не дай бог, нагрянут вартовые, вот откроете окно, оно на петлях. И были таковы, только не забудьте прикрыть окно, чтоб те не догадались. Я вам тут положу на курятник перину, одеяло, подушки.
Ночью, лёжа на курятнике, они до мелочей обсудили план нападения на штаб и уснули вполне удовлетворённые: «Завтра мы покажем им кузькину мать». Нестор, узнав как это всё просто, удивлялся:
— Как это вы раньше не догадались?
— Господи, Иван Яковлевич, с кем делать-то? Мужик бомбу-то и кинуть как следует не сможет. Ещё, чего доброго, сам на ней и взорвётся. А вы всё ж специалист.
Ну что? Оправдание было вполне удовлетворительное: бомбу бросить тоже надо уметь. Утром их разбудил громкий крик со двора:
— А ну-ка, хозяйка, кажи, кто у тебя есть!
— Предали! — мигом вскочили Махно с Лютым и, едва вздев портки, кинулись к окну. Открыли его, вылезли в огород и, пригибаясь, кинулись на зады, в подсолнухи. Не сговариваясь, забились в лопухи, под плетень. Едва перевели дыхание, Лютый зашептал:
— Я же говорил, вам нельзя здесь появляться.
— Кто же мог предать?
— Шила в мешке не утаишь, — сказал Лютый и тут же выматерился: — Что, Петя?
— Я ж под подушкой бомбы оставил.
— Как же это ты, — укорил Нестор. — Ты ж Харитину подвёл. Если найдут, её же арестуют, а там допрос. Ай, Петя, как же ты? Впрочем, мы оба хороши, бежали, как зайцы, не подумавши, не сообразивши.
— Тише, Иван Яковлевич, шось гомонят во дворе.
Они прислушались, и тут от двора донёсся крик Харитины:
— Яки люди? Яки люди?! — кричала она. — Кто бачив?
Она явно рассчитывала, чтоб её слышали прячущиеся.
— То приходили до мэне добри люди с днём ангела проздравляли. Чарку выпивали. Хочь бы и вы прийшли и вам бы пиднесла. А то зьявляются чуть свет, смущают бедную удовицу. Ни-ни, теперь проихалы, хлопцы, не заробыли.
— Молодец Харитина, — сказал Нестор. — Не растерялась.
— Значит, успела спрятать бомбы.
Потом всё стихло, видимо, вартовые съехали со двора, и через некоторое время Харитина появилась в огороде.
Она, продолжая разыгрывать возмущённую хозяйку, двигалась, срывая на ходу сорняки, догадываясь, где могли прятаться её поночевщики. Остановилась у плетня, приложила руку козырьком, посмотрела вдаль, в поле, и не поворачивая головы, тихо спросила: