Чанг молчал. Он производил в уме какие-то сложные расчеты и, судя по всему, остался доволен полученным результатом.
— Замена двухсот килограммов полезной нагрузки топливом открывает перед нами новые интересные возможности; мне и раньше хотелось сказать об этом, но "Билл Т" с полной командой и дополнительными приборами на борту не справился бы с такой задачей.
— Уже догадываюсь. Великая Стена.
— Конечно, облетев вокруг раза два, можно как следует осмотреть ее и узнать, наконец, что она представляет собой в действительности.
— Мне кажется, у нас и так отличное представление о Стене; стоит ли искушать судьбу?
— Может, и нет. Но есть еще одна причина; для некоторых из нас она кажется еще важнее…
— Продолжайте.
— "Цин". Он находится всего в десяти километрах от Стены. Нам хотелось бы сбросить там венок.
Так вот что обсуждали его офицеры с такой торжественностью; в который раз капитан пожалел, что не владеет мандаринским наречием китайского языка.
— Понимаю, — тихо произнес он. — Мне нужно подумать и спросить мнение Ван-дер-Берга и Флойда.
— А разрешение начальства?
— Обойдемся без них. Я сам приму решение.
47. Осколки
— Не теряйте времени, — передали с Ганимеда. — Предстоящее сближение будет для вас весьма тяжелым. Сотрясения будут вызваны не только прохождением Ио, но и нашим. И вот еще что — не хотим пугать, но если ваш радиолокатор не сошел с ума, ваша гора осела еще на сто метров с момента наблюдения.
При такой скорости, подумал Ван-дер-Берг, Европа снова станет плоской уже через десять лет. Насколько быстрее протекают на ней тектонические процессы по сравнению с Землей; немудрено, что она вызывает такой интерес у геологов.
Теперь, сидя пристегнутым в кресле позади Флойда, окруженный своими приборами, Ван-дер-Берг испытывал странное чувство — взволнованное ожидание смешивалось с грустью. Так или иначе, но через несколько часов самое крупное интеллектуальное приключение всей его жизни завершится. Ничего сравнимого с ним больше уже не случится.
Ван-дер-Берг не испытывал ни малейшего страха; его уверенность в пилоте и машине была абсолютной. Неожиданно он подумал не без печальной иронии, что ему следует за все это благодарить покойную Розу Мак-Магон; без нее такой возможности никогда бы не представилось, и он мог бы сойти в могилу, испытывая прежнюю неуверенность.
Тяжело нагруженный "Билл Т" с трудом поднялся даже при здешней силе притяжения; он не был рассчитан на такую работу, но обратный путь пройдет куда легче — весь груз приборов останется у горы Зевс. Казалось, потребовалась целая вечность, чтобы взлететь над "Гэлакси"; за это время они осмотрели корпус корабля, оценив полученные им повреждения и признаки начавшейся коррозии, вызванной проходившими время от времени кислотными дождями. Флойд сконцентрировал все внимание на управлении аппаратом, а Ван-дер-Берг передал на корабль краткий отчет о состоянии его корпуса с точки зрения единственного наблюдателя. Он решил, что это не помешает, несмотря на то, что пригодность "Гэлакси" к космическим полетам скоро — если не произойдет новых неприятностей — никого не будет интересовать.
И вот под ними развернулась панорама всего острова; лишь теперь Ван-дер-Берг оценил, насколько блестяще мистер Ли — исполнявший обязанности капитана — сумел выбросить корабль на берег. Сверху было видно всего несколько мест, пригодных для такой операции; правда, огромную роль сыграло везение, и все-таки Ли использовал ветер и плавучий якорь с максимальным эффектом.
Туман закрыл все вокруг; "Билл Т" взлетел по полу-баллистической траектории, чтобы уменьшить лобовое сопротивление, и в ближайшие двадцать минут ничего, кроме облаков, не будет видно. Жаль, подумал Ван-дер-Берг, наверняка там, внизу, плавают интересные существа, которых еще никому из людей не доводилось видеть…
— Отсечка двигателя, — произнес Флойд в микрофон. — Все работает нормально.
— Отлично, "Билл Т". На вашей высоте других летательных аппаратов не наблюдается. Вы все еще первые в очереди на посадку.
— Что это за шутник? — спросил Ван-дер-Берг.
— Ронни Лим. Не думай, что я шучу, — эта фраза "первые в очереди на посадку" впервые была произнесена во время полетов "Аполло".
Ван-дер-Берг понимал, в чем дело. Временами юмор — не заходящий слишком далеко — был единственным средством, способным снять напряжение, неизбежно возникающее у людей, вовлеченных в сложное и, возможно, рискованное предприятие.