Выбрать главу
Mr. Blood knocked the ashes from his pipe, and drew back to close his window. As he did so, his glance travelling straight across the street met at last the glance of those hostile eyes that watched him. There were two pairs, and they belonged to the Misses Pitt, two amiable, sentimental maiden ladies who yielded to none in Bridgewater in their worship of the handsome Monmouth. Выбив пепел из трубки, Блад отодвинулся от окна, намереваясь его закрыть, и в это мгновение заметил, что из окна дома на противоположной стороне улицы за ним следили враждебные взгляды милых, сентиментальных сестер Питт, самых восторженных в Бриджуотере обожательниц красавца Монмута. Mr. Blood smiled and inclined his head, for he was on friendly terms with these ladies, one of whom, indeed, had been for a little while his patient. Блад улыбнулся и кивнул этим девушкам, с которыми находился в дружеских отношениях, а одну из них даже недолго лечил. But there was no response to his greeting. Instead, the eyes gave him back a stare of cold disdain. Ответом на его приветствие был холодный и презрительный взгляд. The smile on his thin lips grew a little broader, a little less pleasant. He understood the reason of that hostility, which had been daily growing in this past week since Monmouth had come to turn the brains of women of all ages. Улыбка тут же исчезла с тонких губ Блада; он понял причину враждебности сестер, возросшей с тех пор, как на горизонте появился Монмут, вскруживший головы женщинам всех возрастов. The Misses Pitt, he apprehended, contemned him that he, a young and vigorous man, of a military training which might now be valuable to the Cause, should stand aloof; that he should placidly smoke his pipe and tend his geraniums on this evening of all evenings, when men of spirit were rallying to the Protestant Champion, offering their blood to place him on the throne where he belonged. Да, сестры Питт, несомненно, осуждали поведение Блада, считая, что молодой и здоровый человек, обладающий военным опытом, мог бы помочь правому делу, а он в этот решающий день остается в стороне, мирно покуривает трубку и ухаживает за цветами, в то время как все мужественные люди собираются примкнуть к защитнику протестантской церкви и готовы даже отдать за него свои жизни, лишь бы только он взошел на престол, принадлежащий ему по праву.
If Mr. Blood had condescended to debate the matter with these ladies, he might have urged that having had his fill of wandering and adventuring, he was now embarked upon the career for which he had been originally intended and for which his studies had equipped him; that he was a man of medicine and not of war; a healer, not a slayer. Если бы Бладу пришлось обсуждать этот вопрос с сестрами Питт, он сказал бы им, что, вдоволь побродив по свету и изведав множество приключений, он намерен сейчас продолжать заниматься делом, для которого еще с молодости был подготовлен своим образованием. Он мог бы сказать, что он врач, а не солдат; целитель, а не убийца. But they would have answered him, he knew, that in such a cause it behoved every man who deemed himself a man to take up arms. Однако Блад заранее знал их ответ. Они заявили бы ему, что сегодня каждый, кто считает себя мужчиной, обязан взять в руки оружие.
They would have pointed out that their own nephew Jeremiah, who was by trade a sailor, the master of a ship - which by an ill-chance for that young man had come to anchor at this season in Bridgewater Bay -had quitted the helm to snatch up a musket in defence of Right. Они указали бы ему на своего племянника Джереми, моряка по профессии, шкипера торгового судна, к несчастью для этого молодого человека недавно бросившего якорь в бухте Бриджуотера. Они сказали бы, что Джереми оставил штурвал корабля и взял в руки мушкет, чтобы защищать правое дело.
But Mr. Blood was not of those who argue. Однако Блад не принадлежал к числу людей, которые спорят.
As I have said, he was a self-sufficient man. Как я уже сказал, он был самостоятельным человеком.
He closed the window, drew the curtains, and turned to the pleasant, candle-lighted room, and the table on which Mrs. Barlow, his housekeeper, was in the very act of spreading supper. Закрыв окна и задернув занавески, он направился в глубь уютной, освещенной свечами комнаты, где его хозяйка, миссис Барлоу, накрывала на стол.
To her, however, he spoke aloud his thought. Обратившись к ней, Блад высказал вслух свою мысль:
"It's out of favour I am with the vinegary virgins over the way." - Я вышел из милости у девушек, живущих в доме через дорогу.
He had a pleasant, vibrant voice, whose metallic ring was softened and muted by the Irish accent which in all his wanderings he had never lost. В приятном, звучном голосе Блада звучали металлические нотки, несколько смягченные и приглушенные ирландским акцентом, которые не могли истребить даже долгие годы блужданий по чужим странам.
It was a voice that could woo seductively and caressingly, or command in such a way as to compel obedience. Indeed, the man's whole nature was in that voice of his. Весь характер этого человека словно отражался в его голосе, то ласковом и обаятельном, когда нужно было кого-то уговаривать, то жестком и звучащем, как команда, когда следовало кому-то внушать повиновение.