…
Тогда же, 20 апреля, незадолго до заката. Новая Британия. Старый Рабаул.
Игры спецслужб, это область, в которой непрофессионалам часто кажется, будто все предельно ясно, и искать больше нечего, тогда как профессионалы наоборот, делают вывод, что все запутано, и надо расширять область инфо-раскопок. Королева Боудис (несмотря на свою хорошую подготовку в прикладной теории интриг), все же не была профессионалом в теме спецслужб. А дон Жерар Рулетка таким профессионалом был, поэтому, дойдя до того же пункта, что и Боудис, он «сделал стойку» (как выражаются охотники относительно профессиональных собак).
Нет смысла выяснять, откуда у опытного партизанского разведчика, отставного шефа INFORFI – кошмарной спецслужбы Конвента, нашлись коды доступа к целому ряду австралийских сетевых ресурсов, содержащих закрытые данные. Нашлись - и все тут. Разведывательное сообщество Австралии дружно смотрело на часы, и уже готовилось расходиться по домам. Скоро шесть вечера – а офисный работник он же и в разведке офисный работник, и по мере приближения черточек на циферблате часов к 18:00, он стремительно забивает на работу, и уже мысленно с семьей или с кем-то еще, но не с делами службы. Суточная смена дежурных по серверам и по прочим компьютерным штучкам смотрели на остальных с завистью (вот блин, а нам еще до утра сидеть – ну, ничего, зато у нас сутки через трое, и мы свое наверстаем). Никому не было дела до подозрительно возросшего количества запросов по Парсивалю Уайтбиму - начальнику отдела D британской спецслужбы MI-6. Некто сгребал все о мистере Уайтбиме, даже записи с уличных видеокамер, на которых автоматическая система опознала данного фигуранта (находящегося сейчас в Сиднее, по случаю некого служебного конгресса).
А дон Рулетка, тем временем, уже отключился от закрытых сетей, глянул мельком на индикатор закачек (надо же, более терабайта всякой всячины), затем встал из кресла-качалки, потянулся и посмотрел на север. В том секторе неба уже было почти темно, поскольку от заходящего солнца остался лишь узкий пылающий горбик, торчащий из океана на западе. Итак, дон Рулетка посмотрел на темнеющий север, сдвинул шляпу-сомбреро ближе к затылку, вытер пот со лба и проворчал:
«Вот, падла! Что-то хитрое изобрел. Ладно, разберемся, и не в таком разбирались».
Высказав это не очень конкретное соображение, дон Рулетка отстегнул от пояса свой радиотелефон, набрал код общего канала оповещения Института Кино-фактографии, подождал сигнала «готово», и спокойным голосом произнес в микрофон:
«Девушки и парни! У нас маленький экстрим. Срочно все собираемся в компьютерной лаборатории. Надо рассортировать большую свалку, и выяснить по минутам, что один пидорас делал последние три дня. Заранее включите турбо-режим на своих мозгах».
…
21 апреля, ночь, небо в полосе между Соломоновыми островами и Вануату.
Если вы идете на яхте ночью в этой области на условной границе Кораллового моря и Тихого океана, и смотрите вверх, то вам кажется, что в небе нет ничего, кроме звезд и (возможно) Луны. Бывают еще облака, их можно определить по затенению звезд. Вы обычно не думаете, что в этот момент над вами могут пролетать различные самолеты. Например: легкие любительских машины, или немного более тяжелые авиа-такси, и огромные авиалайнеры, и достаточно тяжелые военные или военно-транспортные. А экипажи самолетов обычно не думают о том, что где-то внизу есть вы. Для них море выглядит просто как чернота с редкими неопознанными огоньками.
Мир самолетов и мир кораблей в таком месте и в такое время можно считать, как бы, параллельными непересекающимися вселенными. Но в исключительных ситуациях у полицейских и прочих специальных силовых служб возникает подозрение, что такая параллельность может быть вдруг нарушена, причем с тяжелыми последствиями. Вот почему в рассматриваемый момент в небе начался такой разговор по радио: