Можно было бы радоваться, но Чанди было неспокойно: «золотая команда» слишком решительно брала реализацию проекта в свои руки. Самой Чанди оставалось только «идейное руководство». Конечно, она заранее понимала, что практически управлять проектом будут люди с более серьезным опытом, чем у нее. Но она надеялась, что эту функцию возьмут на себя австрало-новозеландские экологи из «Moby Dick», а сейчас получалось, что руководят меганезийские бизнесмены-геологи и резервисты жуткого Народного флота. С другой стороны – главное, чтобы ламантины были спасены…
… И тут Оэоуа оторвала Чанди от этих сумбурных размышлений, хлопнув по плечу.
- Что? – отреагировала юная британка.
- Летят! – лаконично сообщила полинезийка, и рукой показала направление.
…«Катафлай», летящий с юго-запада, со стороны послеполуденного солнца, плавно снизился, затем гулко шлепнулся на воду, будто купающийся бронтозавр, и покатил, разбрасывая фонтаны, сверкающие в солнечных лучах, как расплавленное золото…
…Сегодня были привезены еще восемь ламантинов, и опять состоялся аттракцион с выгрузкой. Эх - взялись – поднимай - тяни – отпускай – плюх!
Выгрузили.
Выдохнули.
Занялись, кто чем хотел.
Влад и Джонни-Ди двинулись на свою шхуну.
Резерв-капрал Оэоуа Авау, которая (по ее собственному выражению) «запала на этого большого негра», сейчас утянула упомянутого негра – резерв-мичмана Рглара «типа на экскурсию по турбазе».
А Чанди и Бокасса остались тет-а-тет, и Бокасса, закурив сигару, поинтересовался:
- Какие планы на будущее?
- Планы, - ответила юная британская аристократка, - зависят от того, какая численность коралловых ламантинов в полосе побережья Новой Гвинеи. Экологи пишут, что от двух до пяти тысяч особей, но послевоенное браконьерство быстро сокращает их популяцию.
- Похоже на правду, - подтвердил Бокасса, - там полная нищета, потому и браконьеры.
Чанди расстроено покивала головой.
- Ты можешь считать меня наивной идеалисткой, но я не могу оставить ламантинов на съедение браконьерам! Я должна придумать, как перебросить всех этих ламантинов из северной зоны Новой Гвинеи на Лвайра. Золотоискатели готовы оплатить это.
- Вопрос не только в деньгах, - сказал Бокасса, - вопрос еще в транспортировке такого количества ламантинов, и в пастбищах. Лагуна Лвайра огромна, однако доля площади мелководных лугов довольно мала. Пять сотен хвостов прокормятся, но не больше.
- Тогда, - заявила Чанди, - я найду еще лагуну! У меня есть друзья и сторонники! Есть Австралийский журнал RomantiX, и австрало-новозеландский эко-клуб Moby-Dick.
- Замечательно, Чанди. Я надеюсь, что это поможет делу.
- Бокасса! Ты говоришь так, будто у тебя есть идея получше. Я не ошиблась?
- Да, есть идея. Можно сделать Лвайра транзитным пунктом, и переселять ламантинов дальше, по лагуном, прыжок за прыжком, и так до Великой цепи Фаатеатеа.
- Великая цепь, э?.. - переспросила Чанди.
- Великая цепь Фаатеатеа, - повторил он, - цепь атоллов с большими лагунами в супер-архипелаге Туамоту тянется с северо-запада на юго-восток, от Рангироа до Таханеа, с маленькими интервалами. А суммарная площадь лагун девяти крупных атоллов цепи превышает 7000 квадратных километров.
- Семь тысяч? - изумилась Чанди, - Это прекрасно! Но Туамоту очень далеко, это ведь восточный край Полинезии, более трех тысяч миль отсюда.
Бокасса улыбнулся и уверенным тоном ответил:
- Здесь говорят: у всех морей один берег. А по дороге много берегов. Почему бы не поискать друзей и сторонников на полпути? Тогда расстояние уменьшится вдвое.
- Промежуточный пункт? – быстро спросила она.
- Да, - он кивнул, - лагуна барьерного рифа вокруг острова Увеа. Прекрасное место. А главное: там есть парочка, немного похожая на Влада и Джонни-Ди. В смысле: у них серьезные возможности, причем не только по деньгам, но и по массовому транспорту. Теоретически, их партнеры могут за декаду эвакуировать из Папуа всех ламантинов.
- О, черт! Если ты говоришь серьезно…
- Вполне, - ответил Бокасса, - можно полететь завтра, и ты посмотришь.
- Завтра? – Чанди немного растерялась.
- Да, - он снова кивнул, - тут на турбазе, и на авиатранспорте теперь есть люди, и они справятся без тебя. Но, скажем так: эмоциональный мотор проекта – именно ты.