- Но, - возразила она, - если ты проживешь с этой женщиной и ребенком 5 лет в общем хаусхолде, то суд опросит ребенка, оценит меру его привязанности к тебе, и учтет это.
- Я знаю, только ты же про Y-клуб говоришь. Один вечер любви - и разбежались.
- Омар, это не догма, ты знаешь. Предложи женщине не уходить после вечера любви.
- Да? А что я скажу про тебя этой женщине?
- Скажи, что я – комиссар-наблюдатель от правительства. Это не секрет.
- Но ты не только комиссар-наблюдатель.
- Хэх! Ты про то, что у нас секс бывает? Ну, так это нормально, и тоже не секрет.
- Я не понимаю, - тут Омар снова вздохнул, - здесь все не так, как в других странах.
- Да, Омар,- согласилась Аладдин, - тут другая страна, и поэтому ты остался жив, хотя Гиперборейский клуб назначил за твою голову приз 10 миллионов баксов.
- Ты права, я остался жив, и не понимаю, почему. Еще я не понимаю, почему люди, от которых зависит моя жизнь, не отжимают у меня этот бизнес.
- Хартия, - лаконично ответила креолка.
- Хартия, - эхом отозвался Омар Зурарра, сделал глоток коктейля, и спросил. – А ты согласишься жить со мной вместе?
- Хэх… Мы и так живем, практически, вместе.
- Нет, - он качнул головой, - пойми, Аладдин, я про другое. Я не про то, что ты за мной присматриваешь, и это твоя работа для правительства. Я даже не про то, что у нас секс. Представь, какой бизнес достанется нашим детям. Что скажешь?
Аладдин хмыкнула, взяла стакан, отпила немного, снова хмыкнула, и объявила:
- Вот что, Омар… - она снова отпила из стакана, - …Ты, кажется, забыл, кто я.
- Я помню, что ты офицер-банши, - спокойно ответил араб, - но ты же сама сказала: не зацикливайся на прошлом. И я возвращаю тебе этот хороший совет.
- Это понятно, - она махнула рукой, - я не о том. Прикинь: ты же мыслишь о семье, как принято в твоей религии. А я - типичная нези. Я - кошка, которая гуляет сама по себе.
- Да, - Омар кивнул, - кошка гуляет сама по себе. Но ведь иногда она рожает котят. От генетически хорошего производителя, как ты сказала. Пусть так и будет.
- Хэх! Ты, типа, предлагаешь мне открытую семью? Омар. А твои нервы не сгорят?
- За год же не сгорели, - сказал он, - и я думаю, что, хотя кошка гуляет сама по себе, но каждый раз возвращается на уютный диван, к которому она привыкла.
- Хэх! А тебя не смущает, что мои дети ни разу не будут мусульманами?
- Наши дети, - поправил Омар, - я хочу, чтобы они были в этой стране своими, так что пускай они будут язычниками, как ты. Может, в Книге Судеб это записано.
- Интересное кино… - буркнула Аладдин, - …Что-то у меня мозг перегрелся от твоей репродуктивной логики. Нырнуть надо.
С этими словами, креолка перевернулась спиной назад через парапет, и через секунду плюхнулась в спокойную воду под балконом-верандой. Проплыв под поверхностью до ближайшего кораллового выступа (таких выступов было немало в полу-лагуне), она с фырканьем выбралась на верхушку (чуть торчащую над водой), и… Услышала звонок собственного коммуникатора, оставленного на столике.
- Блин, - прокомментировала она, и крикнула, - Омар! Пожалуйста, брось гаджет вниз.
- Сейчас я заброшу поближе к тебе, - отозвался он, а затем, блестящий прямоугольник пролетел по баллистической параболе и плюхнулся в воду в пяти метрах от Аладдин.
- Mauru! - поблагодарила она, оттолкнулась от кораллового выступа, и заскользила по поверхности воды, поймала гаджет, глянула на экран, увидела имя вызвавшего юзера: «Виолета Риос» и ткнула кнопку «ответ». Аладдин Надир и Виолета Риос подружились полтора года назад, в начале Войны за Хартию. С тех пор Аладдин успела, разумеется, узнать многие черты характера подруги. В частности, она знала: если Виолета звонит в интервале сиесты, то у нее наверняка есть какая-то экстремально интересная новость.
…
Получасом позже. Снова на балконе-веранде.
Омар Зуррара сидел на краю лежбища и очень внимательно читал с маленького экрана коммуникатора Аладдин свежую статью в «New Financial Times».
*** NFT – Сан-Франциско. Итоги торговой войны кланов на топливном рынке ***
* Еще в марте Лондон стал ареной жесткой борьбы между индостанским кланом (во главе с шейхом Шахзар-Имраном Мусаффаром) и аравийским кланом (во главе с принцем Абдулом Хусейном аль-Неджеди) за контроль над Гиперборейским нефтегазовым клубом (т.н. Ложей).
* Когда аравийский клан получил негласную поддержку правящей Консервативной партии Британии, индостанский клан использовал связи с террористами Аль-Каиды, и обратился к радикальному шейху Карим Али ат-Тариди из Бахрейна.