Капитан не смог обнаружить ни пещеры, ни расселины и, конечно, понимал: ночевать придется в кустарнике. Выбрав самые колючие растения - невысокие, но густые, он протиснулся между стволами и втащил следом за собой мягкую лежанку монстра. Обернув ноги травой с запахом грозного хищника, Алексей погрузился в сон.
Крымов проснулся на рассвете с неприятным ощущением: его кто-то дергал за ступни. Резко раскрыв глаза, он увидел в лучах Виверры молодого дриозавра. Ящер кушал мягкую траву с необычайным аппетитом. Крымов шикнул на пугливое животное и оно, завизжав от страха, кинулось в паническое бегство. И сейчас же неподалеку раздался рев дейнониха, который направлялся к водопою. Мчаться в след за быстроногим дриозавром между колючими кустами было совершенно бесполезно, и хищник направился к источнику.
Избегая подобных ситуаций, Крымов спешил взобраться на ступенчатую скалу в самом преддверии сумерек. Там обычно имелись расселины, груды плит и валунов, а иногда - пещеры. Так прошла еще одна неделя. Высокий горный массив разделился на отроги и полностью сошел на нет в километре от озера. Дальше к водоему простирался умеренно крутой спуск. Возле огромного озера виднелись высокие пальмы, а ближе в сторону отрогов две исполинские глыбы из прочного в веках гранита. Каждая была больше, чем трехэтажный дом.
Алексей утомился от ходьбы, ему хотелось привольно отдохнуть и искупаться в водоеме. Сняв с плеч рюкзак, капитан сложил свое имущество в небольшую ложбинку и отошел на возвышение, чтобы лучше рассмотреть местность. Он увидел справа в редколесье тройку пасшихся цератопсов. Еще один крупный зверь насыщался сочной травой, находясь немного в стороне.
В заливе озера, с левой стороны, привольно купались диплодоки. Рядом стоящая скала с не широкой террасой создавала им тень от горячих лучей тубуса. Для ящеров залив являлся лучшим местом в водоеме, где можно было утолить жажду и охладить исполинское тело. Крымов позавидовал гигантам и представил себя на их месте. Но вдруг...
От внезапного подземного толчка произошел оползень, имущество капитана вместе с рыхлым грунтом сползло к основанию склона.
<p>
Глава 32</p>
Баул и оружие Крымова засыпало толстым слоем каменистой почвы, но Алексей не испугался, так как хищников не виделось до черты горизонта. Он спустился к подножию склона с расчетом извлечь имущество из коварного оползня. Алексея измучила жара, и он работал не спеша. Вот уж показался край баула, но браслет, к досаде капитана, оказался еще глубже. "Ничего, постепенно откопаю" - с оптимизмом подумал Крымов и тотчас услышал рев исполинского хищника.
Алексей посмотрел вправо и остолбенел от ужаса: из-за ближней гигантской глыбы вышел матерый хвостокол. Он отдыхал от жары в тени исполинского обломка прочной горной породы и был разбужен подземным толчком. Ящер пришел в ярость, у него появилось желание излить безграничную злобу на каком-то живом существе. И здесь он увидел человека. Обычно хвостокол не замечал самых маленьких животных, а промышлял крупных, но сейчас на виду у динозавра не виделось другой добычи, и он устремился к человеку.
Крымов пришел в себя и ринулся наверх склона. Он хорошо понимал: его судьба висит на волоске и полностью зависит от того насколько быстро хищный динозавр сумеет взобраться на откос. Судя по грохоту, где-то за спиной, ящер пока не преуспел в своих коварных намерениях, и капитан сумел пробежать половину расстояния до гранитного горного отрога. "Вероятно я смогу взобраться на неприступный для зверя бастион, а когда хвостокол удалится, откопаю свое имущество", - с оптимизмом подумал Алексей.
Бастион, к несчастью капитана, оказался неодолим и для него самого, и беглец устремился дальше к стыку соседних отрогов. Они сближались друг с другом под незначительным углом, что обещало надежду на спасение, но сзади неуклонно приближался топот гигантских ног.
Впереди замаячил тупик, но в нем не виделось какой-нибудь расселины. Алексей побежал к стыку неприступных отрогов и повернулся лицом к врагу. Хищник, уверенный в том, что добыча в западне, теперь приближался не спеша. Он уже касался боками неприступных гранитных стен и с трудом продвигался вперед. Когда до Крымова осталось лишь полторы сажени монстра заклинило на месте.
Уже казалось: беглец спасен, но Алексей, по подсказке интуиции, быстро присел на корточки. Он сделал это своевременно: хвостокол в ограниченном пространстве не мог использовать главное оружие и поэтому вытянул шею и резко выставил длинный язык, от которого несло смрадом. Конец клейкой огромной "дубины" влепился в гранитную стену, где долей секунды раньше была голова человека.
Алексей посмотрел себе под ноги и увидел аршинные колючки неизвестного растения, занесенные сюда ветром. Схватив самую длинную из них, он загнал ее до основания в трехтонный язык монстра. Динозавр заревел так, что, казалось, будто обрушились горы. Получив опаснейший удар в самое больное место, монстр уже не собирался нападать, а продолжая реветь, быстро пятился назад. Добравшись к месту, где можно было развернуться он устремился вперед с поразительной быстротой. Это погубило динозавра: не рассчитав движения, он повернул влево, где откос оказался крутым и, свалившись с него вниз, погиб после бешенной агонии.
Алексей отдыхал полчаса от последствий ужасного события: его руки и ноги дрожали, как у больного лихорадкой, грудь вздымалась от бурного дыхания, а сердце в ней билось так сильно, словно молот о наковальню. Он хорошо понимал, что остался живым лишь случайно. Капитан постепенно успокоился и с облегчением подумал: "если я смог уцелеть в такой безнадежной ситуации, то есть шансы пробиться к цели".
Полностью придя в себя, Крымов покинул тупик и не спеша направился к откосу. Он расслышал предсмертный рев свалившегося с кручи хвостокола, который, несомненно, разогнал мелких хищных динозавров, и никого не опасался. Миновав злополучную глыбу с левой стороны пути, Крымов прошел возле другой, чтобы убедиться в отсутствии лютых врагов. Но за ней стоял тираннозавр. Он прискакал сюда, чтобы наблюдать за цератопсами с расчетом напасть на них, в то время, когда хвостокол напрасно бежал за человеком. Тираннозавра ничуть не испугал предсмертный рев извечного врага, он ощущал себя владыкой над боязливыми животными, но его угнетал голод.