«Сабина?» — вызвал он главу отделения клонирования по каналу нейросети.
«Да, господин Терри?» — тут же отозвалась она.
«Синхронизация нейросетей ведь не зависит от ДНК. И по сути, мою личность можно скопировать на любой носитель?»
«Но-о…»
«Да или нет?»
«Да».
«У тебя есть подходящий клон, чтобы сделать это немедленно?»
«Да. Есть один созревший клон, и мы ему уже имплантировали нейросеть, которая успешно прижилась. Но донор в настоящее время в командировке».
«Донор мужчина?»
«Да, господин Терри».
«Хорошо. Подготовьте все для синхронизации клона со мной. Я уже выдвигаюсь к вам».
«Но…»
«И запускайте процесс создания моего клона».
«Процесс уже запущен».
«Вы умница, Сабина. Ждите».
«Да, господин Терри».
Как Джозеф не любил пускать все на самотек, так не желал и лишаться своих проверенных и важных для концерна кадров. Поэтому одновременно со своим клонированием он запустил программу по созданию копий своих видных специалистов. Разумеется, это уже делалось в официальных центрах.
Но стоило все же перестраховаться. А потому в их небольшом отделении также создавались клоны. После выращивания они погружались в анабиоз, сохраняя связь с донором и ожидая своего часа. Но отделение было совсем небольшим, а потому существовала определенная очередность. Разумеется, это противозаконно, и случись отстаивать права в суде — несертифицированный клон не смог бы наследовать своему носителю. Но никто и не собирался афишировать наличие этого отделения, как и его продукцию. Что в общем-то несложно, учитывая возможность получения точной копии, причем любого возраста.
Единственной его программой, не имеющей дублирования, являлась «Пандора». Такую бомбу он предпочитал иметь только в единственном экземпляре. Джозеф Терри был готов лишиться вируса и всех связанных с ним исследований, нежели рисковать сделать их еще чьим-то достоянием.
— Даррен, мы направляемся в отделение клонирования, — произнес он вслух, отъезжая от своего стола и двигаясь к дверям кабинета.
В принципе синхронизацию можно провести и дистанционно. Но для этого необходимо нейрокресло, которого в его апартаментах, понятное дело, не было.
— Да, босс.
— Не спросишь зачем?
— Вы и сами расскажете, — пристраиваясь справа и чуть позади, с готовностью произнес Даррен.
— А догадаться сложно? Не разочаровывай меня, — уже выезжая в приемную, поинтересовался Терри.
— Я не знаю, босс. Для запуска проекта вашего клонирования ваше присутствие необязательно, ваш материал уже имеется в отделении.
— Я хочу синхронизироваться с клоном одного из наших сотрудников, задействованного в программе клонирования.
— Считаете это возможным? — все так же двигаясь справа и чуть позади, поинтересовался глава безопасности.
— Мозг — это всего лишь вместилище, сосуд памяти, а нейросеть не имеет ничего общего с ДНК. Записать сначала на один носитель, а потом переписать на другой. И ведь все на поверхности. Но отчего-то никто раньше об этом не подумал.
— Действительно, — пожав плечами, признал очевидное Даррен. — И чей это клон?
— Понятия не имею. Да это и не принципиально. Главное, что он есть и готов к синхронизации. В моей же ситуации нельзя терять ни минуты. Я бы даже сказал, ни секунды. Врачи дают мне не больше четырнадцати недель. Для успешной синхронизации необходимо двадцать. Одна надежда, что врачам удастся совершить чудо. Правда, по их утверждениям, дело настолько плохо, что мне не поможет даже анабиоз.
Створки персонального лифта разошлись в стороны, и кресло вкатилось в коробку с зеркалами по периметру. Обычно Джозефа ничуть не смущало его собственное отражение, так как он точно знал, что молодое, крепкое и здоровое тело ожидает только сигнала, чтобы подняться из анабиоза.
Но сегодня все было иначе. Все четыре его клона мертвы, а из зеркал на него взирал сморщенный старик, сидящий в кресле, оборудованном системой жизнеобеспечения. Фактически живой труп. И данное обстоятельство никак не могло способствовать душевному равновесию.
— Мы не привыкли рассчитывать на чудеса, босс, — входя вслед за креслом, произнес Даррен.
— Мне дважды приходилось оказываться в ситуации, когда я молил Бога. Да-да, мой мальчик, было такое, — невесело ухмыльнувшись, произнес Терри. — И сейчас мне остается молить о чуде в третий раз.