Одиссея

⁶⁵ Тут он им подал бычатины жареной кус, из почетной
Собственной части его отделивши своею рукою.
Подняли руки они к предложенной им пище и голод[272]
Свой утолили роскошной едой и питьем изобильным.
Голову к спутнику тут приклонив, чтоб подслушать другие
⁷⁰ Речи его не могли, прошептал Телемак осторожно:
“Несторов сын, мой возлюбленный друг, Пизистрат благородный,
Видишь, как много здесь меди сияющей в звонких покоях;
Блещет все златом, сребром, янтарями, слоновою костью;
Зевс лишь один на Олимпе имеет такую обитель;
⁷⁵ Что за богатство! Как много всего! С изумленьем смотрю я”.

Вслушался в тихую речь Телемака Атрид златовласый;
Голос возвысив, обоим он бросил крылатое слово:
“Дети, нам, смертным, не можно равняться с владыкою Зевсом,
Ибо и дом и сокровища Зевса, как сам он, нетленны;
⁸⁰ Люди ж иные поспорят богатством со мной, а иные
Нет; претерпевши немало, немало скитавшись, добра я
Много привез в кораблях, возвратясь на осьмой год в отчизну.
Видел я Кипр, посетил финикиян, достигнув Египта,[273]
К черным проник эфиопам,[274] гостил у сидонян, эрембов;
⁸⁵ В Ливии был,[275] наконец, где рогатыми агнцы родятся,
Где ежегодно три раза и козы и овцы кидают;[276]
В той стороне и полей господин и пастух недостатка
В сыре и мясе и жирно-густом молоке не имеют;
Круглый там год изобильно бывают доимы коровы.
⁹⁰ Той же порой, как в далеких землях я, сбирая богатства,
Странствовал, милый в отечестве брат мой[277] погиб от убийцы
Тайно, никем не предвидено, хитрым предательством женским.
С тех пор и все уж мои мне сокровища стали постылы.
Но об этом, кто б ни были вы, уж конечно, отцы вам
⁹⁵ Все рассказали... О, горестно было мне зреть истребленье
Дома, столь светлого прежде, столь славного многим богатством!
Рад бы остаться я с третью того, чем владею, лишь только б[278]
Были те мужи на свете, которые в Трое пространной
Кончили жизнь, далеко от Аргоса, питателя коней.
¹⁰⁰ Часто, их всех поминая, об них сокрушаясь и плача,
Здесь я сижу одиноко под кровлей домашней; порою
Горем о них услаждаю я сердце, порой забываю[279]
Горе, понеже нас скоро холодная скорбь утомляет.
Но сколь ни сетую в сердце своем я, их всех поминая,
¹⁰⁵ Мысль об одном наиболее губит мой сон и лишает
Пищи меня, поелику никто из ахеян столь много
Бедствий не встретил, как царь Одиссей; на труды и печали
Был он рожден; на мою же досталося часть сокрушаться,
Видя, как долго отсутствие длится его; мы не знаем,
¹¹⁰ Жив ли он, умер ли; плачет о нем безутешный родитель
Старец Лаэрт, с Пенелопой разумной, с младым Телемаком,
Бывшим еще в пеленах при его удаленье из дома”.

Так он сказав, неумышленно скорбь пробудил в Телемаке.
Крупная пала с ресницы сыновней слеза при отцовом
¹¹⁵ Имени; в обе схвативши пурпурную мантию руки,
Ею глаза он закрыл; то увидя, Атрид догадался;
Долго, рассудком и сердцем колеблясь, не знал он, что делать:[280]
Ждать ли, чтоб сам говорить о родителе юноша начал,
Или вопросами выведать все от него понемногу?

¹²⁰ Тою порой, как рассудком и сердцем колеблясь, молчал он,
К ним из своих благовонных, высоких покоев Елена
Вышла, подобная светлой с копьем золотым[281] Артемиде.
Кресла богатой работы подвинула сесть ей Адреста;
Мягкий ковер шерстяной положила ей в ноги Алкиппа;
¹²⁵ Фило пришла с драгоценной корзиной серебряной, даром
Умной Алкандры, супруги Полиба, в египетских Фивах[282]
Жившего, много сокровищ имея[283] в обители пышной.
Две сребролитные дал он Атриду купальни и с ними
Два троеножных сосуда и золотом десять талантов;[284]
¹³⁰ Также царице Елене супруга его подарила
Прялку златую с корзиной овальной;[285] была та корзина
Вся из сребра, но края золотые; и эту корзину
Фило, пришедши, поставила подле царицы Елены,
Полную пряжи сученой; на ней же лежала и прялка
¹³⁵ С шерстью волнистой пурпурного цвета.[286] На креслах Елена
Села, прекрасные ноги свои на скамью протянувши.[287]
Сев, с любопытством она у царя Менелая спросила:
“Мог ли узнать ты, Атрид благородный, питомец Зевеса,
Кто иноземные гости, наш дом посетившие ныне?
¹⁴⁰ Я же скажу — справедливо ли, нет ли, не знаю, — но сердце
Нудит сказать, что еще никогда (с изумленьем смотрю я)
Мне ни в жене не случалось, ни в муже подобного встретить
Сходства, какое наш гость с Телемаком, царя Одиссея[288]
Сыном, имеет; младенцем его Одиссей благородный
¹⁴⁵ Дома оставил, когда за меня, недостойную,[289] все вы,
Мужи ахейские, в Трою пошли истребительной ратью”.

272

Ст. 67 сл. = 1. 146 сл.

273

Ст. 83 сл. ...посетил финикиян... гостил у сидонян... — Поскольку Сидон — финикийский город, то либо автор недостаточно ясно представлял себе географию этой части Ближнего Востока, либо имел в виду под финикиянами их колонии на северном побережье Африки, западнее Ливии (см. примеч. к ст. 85 сл.).

274

К черным проник эфиопам... — В то время как в 1. 22—24 эфиопы локализуются на крайнем западе и на столь же отдаленном востоке (их вождь Мемнон — сын богини зари Эос, 4. 167 сл.), здесь, судя по указанию на соседние народы (египтяне, ливийцы), автор представляет их себе живущими в Африке. Отсюда — определение черные, добавленное в переводе.

275

В Ливии был... — Интерес к этой стране отражает начавшуюся колонизацию греками Киренаики, на северном побережье Африки.

276

Где ежегодно три раза и козы и овцы кидают... — Преувеличение: беременность у овец продолжается 5 месяцев. В идеальных условиях окот мелкого рогатого скота возможен дважды в год.

277

...брат мой... — Агамемнон.

278

Ст. 97 сл. ...лишь только б Были те мужи на свете... — Переход не вполне логичный. В ст. 91—96 речь идет о гибели Агамемнона, и естественно предположить, то Менелай был готов отдать две трети своего имущества за спасение брата. Он, однако, переходит к воспоминанию об ахейцах, погибших под Троей. Вероятно, перестановка акцентов нужна здесь автору для того, чтобы легче было перейти к Одиссею (ниже, ст. 107).

279

Горем... Горе... — Анафора находит соответствие с оригинале.

280

Ст. 117, 120. ...рассудком и сердцем колеблясь... — См. статью «Одиссея — фольклорное наследие...», § 4.

281

...с копьем золотым... — В оригинале: «с золотым веретеном», редкий эпитет по отношению к Артемиде. Уже в древности пытались толковать «веретено» в руках Артемиды как «стрелу», но ст. 131 показывает, что автору нужно буквальное значение слова η̉λακάτη.

282

Фивы — столица Верхнего Египта; особое значение приобрели на рубеже 14—13 вв. и затем с 715 по 663 г. В более позднее время — главный город области Фиваида. Стало быть, Менелай проник достаточно далеко от устья Нила вверх по его течению.

283

... много сокровищ имея... — В оригинале имеется в виду богатство не одного Полиба, а города Фив, и повторяется стих из Ил. IX. 382:

Град, где богатства без сметы в обителях граждан хранятся (перевод Н. И. Гнедича)

284

Талант — единица веса, равная в Афинах в историческое время примерно 26,2 кг. Вес таланта, преимущественно золотого, в эпосе неизвестен.

285

... с корзиной овальной... — Едва ли верный перевод прилагательного υ̉ποκύκλος. Древние объясняли его как «с колесиками, приделанными снизу», т. е. корзину с шерстью можно было передвигать по полу на колесиках.

286

... пурпурного цвета . — Собственно: «темно-фиолетового».

287

...на скамью протянувши. — Из перевода создается впечатление, что Елена села, вытянув вперед ноги на отдельно стоявшую скамью. В оригинале сказано: «села в кресло, (при котором) внизу была скамеечка для ног». Ср. 1. 130 и примеч. В такой позе, естественно, гораздо удобнее прясть, чем положив ноги на скамью.

288

Ст. 143 сл. Сходство, какое наш гость с Телемаком... имеет... — Собственно говоря, Елена никогда не видела Телемака и, скорее, могла бы заключить, что гость похож на Одиссея и поэтому должен быть его сыном.

289

...за меня, недостойную... — Точнее: «с собачьим взором», как Елена безжалостно называет себя и в Ил. III. 180.