Так он сказал, и во мне растерзалося милое сердце:[345]
Горько заплакав, упал я на землю; мне стала противна
540 Жизнь, и на солнечный свет поглядеть не хотел я, и долго
Плакал, и долго лежал на земле, безутешно рыдая.
Но напоследок сказал мне морской проницательный старец:
“Царь Менелай, сокрушать столь жестоко себя ты не должен;
Слезы твои ничему не помогут: а лучше подумай,
545 Как бы тебе самому возвратиться скорее в отчизну.
Или застанешь его ты живого, иль будет Орестом
Он уж убит; ты тогда подоспеешь к его погребенью”.
Так он сказал, ободрился мой дух, и могучее снова
Сердце мое, несмотря на великую скорбь, оживилось.
550 Голос возвысив, я бросил Протею крылатое слово:
“Знаю теперь о двоих; объяви же, кто третий, который,
Морем объятый, живой, говоришь ты, в неволе крушится?
Или уж нет и его? Сколь ни горько, но слушать готов я”.[346]
Так я Протея спросил, и, ответствуя, так мне сказал он:
555 “Это Лаэртов божественный сын, обладатель Итаки.
Видел его я на острове, льющего слезы обильно
В светлом жилище Калипсы, богини богинь, произвольно[347]
Им овладевшей; и путь для него уничтожен возвратный:
Нет корабля, ни людей мореходных, с которыми мог бы
560 Он безопасно пройти по хребту многоводного моря.
Но для тебя, Менелай, приготовили боги иное:[348]
Ты не умрешь и не встретишь судьбы в многоконном Аргосе;
Ты за пределы земли, на поля Елисейские будешь
Послан богами — туда, где живет Радамант златовласый
565 (Где пробегают светло беспечальные дни человека,
Где ни метелей, ни ливней, ни хладов зимы не бывает;
Где сладкошумно летающий веет Зефир, Океаном
С легкой прохладой туда посылаемый людям блаженным),
Ибо супруг ты Елены и зять громовержца Зевеса”.[349]
570 Так он сказав, погрузился в морское глубокое лоно.[350]
Я же с друзьями отважными вновь к кораблям возвратился,
Многими, сердце мое волновавшими, мыслями полный;
К морю пришед и к моим кораблям, на вечернюю пищу
Собрал людей я; божественно-темная ночь наступила;
575 Все мы заснули под говором волн, ударяющих в берег.
Встала из мрака младая с перстами пурпурными Эос;
Сдвинули с берега мы корабли на священное море;
Мачты подняв и развив паруса, на судах собралися
Все мореходные люди и, севши у весел на лавках,
580 Разом могучими веслами вспенили темные воды.
Снова направил к бегущему с неба потоку Египту
Я корабли и успешно на бреге его совершил экатомбу;[351]
После ж, когда примирил я богов, совершив экатомбу,
Холм гробовой Агамемнону брату на вечную память[352]
585 Там я насыпал; и поплыли мы, и послали попутный
Ветер нам боги; в отечество милое нас проводил он.
Ты ж, Телемак, у меня погостишь и отсель не поедешь
Прежде, пока не свершится одиннадцать дней иль двенадцать;
После тебя отпущу с дорогими подарками; дам я
590 Трех быстроногих коней[353] с колесницей блестящей и с ними
Редкой работы кувшин, из которого будешь вседневно
Ты, поминая меня, пред богами творить возлиянье”.
вернуться
346
Ст. 553 был отвергнут еще в античности как ненужное добавление после ответа Протея в ст. 498 и вопроса в ст. 552. Говоришь ты (ст. 552) — добавление переводчика, впрочем, вполне допустимое, так как Менелай повторяет слова Протея: 552 = 498.
вернуться
347
Ст. 557—560 = 5. 14—17 = 17. 143—146. В кн. 4 подготавливается таким образом переход к кн. 5.
вернуться
348
...приготовили боги иное... — Далее речь идет об Элисийской равнине (в переводе: Елисейские поля) — земле, находящейся далеко на Западе, за Океаном (ср. ст. 567), где, по Гесиоду, ТиД, 161—172, обитают, избегая смерти, любимцы богов.
вернуться
352
Ст. 584 сл. Холм гробовой... я насыпал... — См. 1. 287 и примеч. Ст. 585 сл. = 17. 148 сл.