Кстати, вынужден огорчить. Тот крейсер, что стоял в урагском доке, они таки взорвали. В отличие от больших кораблей стоящих в Йокосуке, с которых выгрузили для переснаряжения боезапас. На этом не успели. Ну, и…
— Поврежден сильно?
— Не то слово. И выгорел в добавок. Так что о бронепалубнике забудьте. Я уже дал приказ подорвать его дополнительно, а потом и батопорт дока.
— Обидно, однако. Но не будем жадничать. Хоть с броненосными подвезло. Я ведь думал, что их они рванут в первую очередь, потому как…
— Господа! Простите, но это срочно! — с грохотом распахиваемой двери в салон "Варяга" вихрем влетел старший офицер крейсера Зарубаев.
— Что у Вас там еще стряслось, Господи?
— Всеволод Федорович! Телеграма от Иессена! "Беспощадный" идет к нам, на борту имеет делегацию японцев с просьбой о перемирии…
— Что? Вот так сразу! Неужто хватило…
— Ос-с-с… - не удержался от не вполне парламентского жеста Балк, еще не успевший выйти из салона.
— Что-ж. Сколько веревочка не вейся… Кто у них главный?
— Лично премьер-министр маркиз Ито!
— Ито Хиробуми? Премьер-министр? Опять!? Вот как Микадо решает проблемы… Русина сюда немедленно! Со всеми его бумагами по переговорам. Так… И Семенова со "Светлейшего", будет официальным переводчиком, благо сейчас от нас недалеко…
— Господа, похоже выгорело, да? Быстрее даже чем мы ожидали… Дай бы Бог…
— Пусть сюда срочно прибудут Александр Михайлович, Безобразов и… Да, собственно, и все. Остальные, кто нужен, у нас на флагмане. Так… Приводим себя в порядок. Ордена и так далее… Дело то политическое!
Экипаж по местам. Подвахте не толпиться! Все чинно и строго. Ничего еще не решено. С чем японцы к нам жалуют нам пока не известно. Так что никаких расслаблений, веселий или поблажек. Может у них задача время потянуть… Чтоб Его Величество Божественный Тенно с чады, домочадцы да пожитками отбыть в Киото без проблем смогли… Щ-щас-с!
Однако Иессену передайте: обстрел старых фортов в заливе Эдо пока отменяется. К столице не подходить. Ждать моих дополнительных распоряжений…
Пока все идет своим чередом. Василий Александрович! Мы через двадцать пять минут ждем ваших с Михаилом Александровичем предложений по Йокогамскому порту, не забыли?
****— За сим позвольте откланяться, многоуважаемый маркиз, прошу Вас. Капитан Римский-Корсаков доставит Вас прямо к порту Токио, где, как я понимаю, не доходя до старых островов — фортов, Вас встретит японское судно или катер. Подтверждение с гарантиями безопасности его корабля мы только что получили телеграфом за подписями генерала Ямагата и вице-адмирала Кобаяма. Перемирие продлится еще 14 часов. В его продолжении ни наши ни ваши сухопутные войска не двинутся с места.
— Спасибо, капитан.
— Прошу Вас, поспешите, милостивый государь. И не расстраивайтесь так. Всеволод Федорович ведь сразу предупредил, что сегодня мы готовы обсуждать лишь порядок и способы исполнения наших требований. Как Вы помните, два месяца назад они несколько отличались от тех, с которыми Вам пришлось столкнуться сегодня. Но в одну и ту же воду не войдешь дважды. Не так ли?
— Конечно, помню, мой дорогой капитан, но я ведь предупреждал Вас, что не все от меня зависит. Заканчивать со всем этим нужно было даже раньше той нашей встречи… О чем еще говорить! Ваши предложения понятны. Мне осталось лишь доложить их Императору и членам госсовета. Надеюсь в отсутствие грома орудий им будет проще советовать. Но то, что требуете Вы от нас сейчас… Тем более требование заключения договора без участия международных посредников… Вы понимаете, что согласиться с такими условиями — это чрезвычайно трудное решение?
— Почему? Особенно если иметь ввиду возможную альтернативу? В конце концов признайте, уважаемый маркиз, что разгром и минирование ВСЕХ крупных внешнеторговых портов, не говоря уж о потере Хоккайдо, были бы для Японии куда более жестоким ударом. А к занятию этого острова мы, как Вы имели возможность убедиться, уже практически готовы, — Русин поклонился премьер-министру Японии, приглашая того жестом руки ступить на трап, — погрузка гвардии на корабли в порту Йокосуки займет не более 6-ти часов. Флота у Вас, простите меня великодушно, больше нет. Так что занятие этого острова, как образно выражается Всеволод Федорович Руднев — уже дело техники.