-Я научил тебя всему, что знал, хевдинг, - сказал он, - дальше тебе предстоит самому идти Лебединой Дорогой. А мне охота на старости лет пустить корни где-нибудь здесь, вместе со славной женушкой, что родит мне с десяток ребятишек.
- Пусть Велес даст тебе удачи во всем, - кивнул Владислав. Ему было жаль расставаться с ютом, но он понимал, что Вальфрик и впрямь становится слишком стар для походов. Тем более, что в людях молодой жупанич не испытывал недостатка – к нему сбегалось все больше желающих идти за удачливым вождем. К весне Влад имели три корабля с сотней полностью вооруженных воинов. Он лелеял честолюбивые мечты, пробужденные в нем рассказами Киприана. Епископ был весьма словоохотлив, словно почувствовав, что может привести Влада к истинной вере – или хотя бы к верной службе басилевсу. По вечерам Киприан рассказывал Владу о большом мире простершегося за пределами его маленького племени. О великой войне с арабами, которую ведет император ромеев на Востоке. О богатствах Африки – которые могут заполучить смелые воины на службе экзарха Карфагена. Молодой вождь как губка впитывалего рассказы, в мечтах уже видя себя Великим Князем всего синего моря.
Глава 4. Dolce vita
Давно уже улицы древней Спарты не знали такого многолюдства, как во время зимнего веча славян Мореи. Мраморные дворцы и храмы лежали в руинах, сквозь брусчатку мощеных улиц пробивалась трава, которую охотно щипали свободно бродившие по городу козы. Рядом с развалинами старых зданий стояли и дома нынешних жителей города – как славян, так и греков, несмотря ни на что, оставшихся жить в Спарте. Сейчас большинство же горожан скопилось в центре, где вожди милингов, сагудатов, велегезитов и драговичей-езеритов, щеголяя ромейскими одеждами и драгоценными украшениями, внимательно слушали гонца неретвлян, выступавшего с развалин Акрополя.
- Греки давно разучились воевать! - горячо говорил он, - поэтому все их и бьют, со всех сторон – арабы, авары, болгары, франки. Сейчас они воюют с Ротари, каганом лангобардов, что уже отобрал у кесаря половину Италии. Отберет и все остальное – если только мы не придем к ним на помощь. Покажем крещенникам, - и ромейским и ломабардским, - как умеют воевать сыны Велеса и вои Перуна!
-Нам и так есть чем прославить богов, - оборвал его жупан Войнимир, - сколько заплатит экзарх Равены если мы пощекочем мечами ломбардское подбрюшье?
- Экзарх Равенны дает по одной номисме за меч, - ответил гонец, - и еще обещает дать проводников по Италии.
-Что? – возмутился Войко, - всего одну номисму? Да один ромейский пехотинец получает пять номисм в год!
- А федерат – две с половиной, - добавил жупан милингов, - экзарх думает купить славян столь жалкой подачкой?
-Правильно! Идите сами в эту Италию!
-Лангобарды слишком сильны!
- Хочешь вести нас на смерть за гроши!
Осыпаемый насмешками и возмущенными криками, красный как рак, нереветлянин спустился с Акрополя. Но не успел он сделать и пары шагов, как почувствовал на плече чью-то руку. Обернувшись, гонец увидел молодого воина в ромейских доспехах. Голубые глаза смотрели на чужака с насмешкой, но и с интересом.
- Если наниматель жадничает, воин сам может взять, что считает нужным - сказал он, - иначе ему незачем вообще браться за меч. Я пойду с тобой за море, нереветлянин.
-Кто ты? - спросил ошеломленный гонец.
- Владислав, сын жупана драговичей. Когда ты отплываешь?
- Через два дня.
- Хорошо, я приду к тебе со своими людьми и кораблями.
Молодой жупанич протянул руку и гонец радостно пожал ее.
-Ты не пожалеешь, - сказал он, - жупан Цетмир щедр ко всем, кто воюет за него.
-Будем надеяться, что ты говоришь правду, - усмехнулся Влад, - или я найду иной способ забрать обещанную плату.
Грохот волн заглушал все остальные звуки, когда Влад, пробираясь меж отвесных скал, осторожно спускался к разбушевавшемуся морю. Рубаха и штаны были насквозь мокрыми от соленых брызг, порывы ветра угрожали сбросить жупанича прямо в ярящиеся волны, однако он упорно спускался, цепляясь за скользкие камни.